В логове зверя. Часть 1. За фронтом. Станислав Козлов
Читать онлайн книгу.
Гненный запросто заходил к нему на квартиру, но очень скоро они не поладили, разойдясь во взглядах на методы обучения и руководства. Гненный поселился со мной в одной комнате. Сколько задушевных разговоров слышала эта комната, когда мы с ним беседовали, лёжа на койках после отбоя в темноте. У Гненного в Ташкенте остались жена и две маленькие дочери. Темой разговоров и становились наши дети. Подполковник очень любил дочерей. Особенно младшую. На войне «детская» тема – отдушина для воспалённого тревогами, опасностями и кровью разума. В то же время она побуждает воевать ещё ожесточённее – от этого зависит жизнь наших детей – за них и воюем.
Силами Учебного центра построили оборонительную линию Воронежа с юга по реке Воронеж в районе села Малышево. Там же проходили и учения с выходом в поле на несколько дней.
Из Самойловки начали приходить не радостные письма: тяжёлое материальное положение, болезнь Стасика… Несмотря на начавшиеся налёты немецкой авиации на город, я решил хлопотать о получении для жены и сына пропуска на въезд в Воронеж. С этой целью несколько раз ходил в областное управление НКВД, но безуспешно. Помочь семье я смог только двумя продовольственными посылками, с оказией отправленными.
В мае 1942 года удивительный город Воронеж всё ещё жил нормаьной мирной жизнью: торговали магазины, работали фото-ателье, бани ипарикмахерские, шла ожвлённая торговля на рынке. По улицам и скверам ходили внешне спокные люди, играли дети. Аномальная, для войны, мирная идиллия. Поддавшись ей, я даже сфотографировался у фотографа, имевшего классическую профессиональную внешность и повадки. Только про «птичку» из объектива он забыл сказать. Эта фотография осталась единственным моим изображением военных лет…
Случай в трамвае. Стою на задней площадке. Рядом два офицера и пожилой подвыпивший мужчина, прислонившийся к стенке для устойчивости. Офицеры разговаривали о каких-то своих армейских делах. Подвыпивший, разговор, видомо, слышал и вдруг сказал, обращаясь к ним: «А я в Первую мировую войну тоже командиром был!» «И чем же ты командовал?» – сверху вниз глядя спросил двухметровый лейтенант. «Я был командиром отделения», – гордо отвтил ветеран первой мировой, подняв воинственно голову так, словно и в настоящий момент стоял перед строем своего доблестного подразделения. Офицеры иронически улыбнулись: не велика, мол, шишка. А мне подумалось: вот чего не хватает сегодня у еас в Красной Армии. Этот ветеран до сих пор гордится тем, что командовал отделением, а нынешние командиры отделений часто сами не чувствуют себя командирами, да и старшие начальники ещё недооценивают руководителей отделений, не воспитывают в своих подчинённых сознание огромной ответственности роли младших командиров. В последующие годы войны с такой позицией пришлось немало побороться. Если, как говорят, семья – ячейка общества, то и отделение в армии – тоже его ячейка. Из них и состоит