Призванные к другой жизни. Прикосновение к тайнознанию. Евгений Панов
Читать онлайн книгу.
русского крестьянина после отмены крепостного права во многом стала определяться стремлением «добыть денег», к чему он был совершенно не готов. Он был абсолютно не готов к капитализму, его духовный облик ни в коей мере не соответствовал условиям капиталистического общества. Исследователи крестьянского вопроса в пореформенной России отмечали у крестьян «полное отсутствие самодеятельности, полное и всецелое безграничное подчинение тому, что происходи извне…» Это ни в малейшей степени тот инициативный, организованный и ответственный «гомо экономикус», без которого, по Максу Веберу, капитализм невозможен.
Но никем иным русский крестьянин быть просто не мог. Он был насильно вовлечен в мировое рыночное хозяйство и не получил никакой действительной, реальной пользы от упорно продолжаемой правительством «пересадки западноевропейской промышленности и цивилизации» на отечественную почву. Да и какая, в самом деле, могла тут быть польза, если крестьянин ничего не мог купить из продуктов капиталистической промышленности? Какая могла быть польза народу от биржи, которая по сути своей есть спекулятивное «дело фиктивной изобретательности игроков-финансистов», а их среди русских было раз, два и обчелся, если в сельском хозяйстве создание ценностей происходит совсем иначе, чем на бирже?.. «Спекуляция есть дело не народное», «для России биржа есть учреждение противогосударственное, вредное», – к таким выводам, судя по публикациям конца ХIХ века, пришла русская общественная мысль.
«Народному хозяйству России нужны не потуги государственного капитализма, не экономические экспромты…, ему нужна целесообразная деятельность правительства с учетом будущих возможностей и правильным соответствием требованиям данного времени», – говорилось в докладе на Съезде представителей промышленности и торговли вскоре после отмены крепостного права. При другом направлении государственной политики российское население за счет «домашней индустрии» могло бы без особых забот и хлопот наладить отечественное производство и стать верной опорой государственной власти. Однако правительство пеклось лишь о внедрении частнокапиталистической промышленности и об интересе финансистов, преимущественно иностранных, и поэтому прошло мимо очевидной и естественной возможности. (Здесь нельзя не отметить, что точно так же мимо очевидных и естественных возможностей преодоления нынешнего кризиса прошло и нынешнее российское правительство. Оно тоже пеклось главным образом об интересах финансистов. Будь иначе, кабинет Путина в первую очередь стал бы спасать не банки и тем самым биржевых спекулянтов, а реальный сектор экономики… Вот и сомневайся после этого в законах социальной генетики!)
Между тем в России мелкие формы производства были очень живучи, так как имели сильную опору в сельском хозяйстве. Они составляли необходимый, хотя и побочный промысел крестьян,