По зову сердца. Виктория Холт
Читать онлайн книгу.
на огромные синие моря, разноцветные материки, их границы и не забывая отмечать островки розового – британские владения. Мне представлялось, что глобус этот изготовлен славными Мэллори прошлого, которые избрали благородную профессию изготовления карт, указывающих путешественникам путь.
У Филиппа посещение мастерской вызывало не меньший восторг, чем у меня, и мы часто об этом разговаривали. В нашей классной комнате хранились карты, и когда бабушка М заходила туда, она всегда начинала задавать нам разные вопросы по географии. География была для нас самым важным предметом, и бабушка М не могла нарадоваться нашей любви к ней.
Во втором эркере мастерской висела гигантская карта мира. Это полотно с африканским континентом с одной стороны и Америками с другой являло собою великолепное зрелище. Океан на ней был обозначен ярким синим цветом, а земля – в основном темно-коричневым и зеленым. Наши родные острова, расположенные слева от Скандинавии, формой своей напоминавшей забавного тигра, выглядели чем-то совершенно незначительным. Однако больше всего нас восхищало имя нашего предка, начертанное золотом в правом нижнем углу: «Джетро Мэллори, 1698».
«Когда я вырасту, – мечтал Филипп, – у меня будет свой корабль, и я измеряю все моря. И тогда внизу карты будет написано золотом мое имя».
Бабушка М услышала его слова, и лицо ее растянулось в счастливой улыбке, потому что это полностью соответствовало ее собственным намерениям. Я догадалась: в ту минуту она в душе поздравила себя с тем, что вырвала внука из лап бабушки К, которая могла попытаться сделать из него какого-нибудь архитектора или даже политика, потому что в ее роду было немало представителей этих профессий.
С годами я узнала кое-что из фамильной истории и выяснила, что бабушка М не одобряла женитьбы своего сына на Флоре Крессет. Флора, если судить по портрету, висевшему в галерее, была очень красивой, но хрупкой женщиной, что, очевидно, и стало причиной ее ранней смерти во время вторых родов. Впрочем, в те времена многие умирали во время родов, в том числе и сами дети, так что родить ребенка и выжить, можно сказать, само по себе было поводом для радости. Однажды я сказала Филиппу, что род человеческий продолжается только благодаря крепости женщин, на что он ответил: «Иногда ты говоришь несусветные глупости».
Филипп всегда был человеком более приземленным. Я была мечтателем, романтиком, он же интересовался практической стороной изготовления карт: вычислениями, измерениями. Пальцы его так и тянулись к компасу и другим научным инструментам. У меня все было по-другому. Я думала о том, кто живет в таких далеких от нас местах. Я думала, какой может быть их жизнь, и, глядя на маленькие островки, затерянные в голубых тропических морях, я придумывала самые разные истории о том, как я поплыву туда, стану жить среди этих людей, узнавать их обычаи и быт.
У нас с Филиппом были совершенно разные взгляды на жизнь. Возможно, именно поэтому мы так хорошо ладили. В каждом из нас было то, чего не хватало другому.