История нацистских концлагерей. Николаус Вахсман
Читать онлайн книгу.
для принудительного труда. Ненасытность Гиммлера, жаждавшего очередного притока заключенных, существенно повлияла на организацию рейдов 1938 года, выявлявших всех трудоспособных, но не желавших работать «асоциальных элементов»[870].
В 1938 году концентрационные лагеря существенно расширились, и социальные аутсайдеры вскоре были в них самой многочисленной категорией заключенных. Согласно одной из оценок, к октябрю 1938 года так называемые асоциальные элементы составили 70 % от численности всех заключенных[871]. Эта цифра уменьшилась в последующие месяцы, но по-прежнему оставалась высокой, поскольку много «нерадивых» тщетно дожидались освобождения[872]. Накануне Второй мировой войны свыше половины всех заключенных в Бухенвальде и Заксенхаузене все еще составляли «асоциальные элементы», распознаваемые по черному треугольнику на лагерной форме (некоторые цыгане носили коричневые маркировки)[873]. Первоначально Бухенвальд определялся как концентрационный лагерь для всех, задержанных в ходе рейдов 1938 года[874]. Но полиция арестовала в июне настолько много, что и Дахау, и Заксенхаузен также распахнули ворота для приема заключенных; фактически Заксенхаузен принял большинство задержанных как «уклонявшихся от работы», достигших к 25 июня 1938 года общей численности 6224 человек[875].
Лагерные эсэсовские охранники называли этих заключенных «асоциальными паразитами» и не скрывали презрения к ним как к «грязным, нечестным и развратным»[876]. Эсэсовцы с первых минут подвергали их издевательствам, желая сломить их волю. По прибытии в Заксенхаузен в июне 1938 года заключенных «приветствовали» оскорблениями, побоями и издевательствами. Позже комендант Барановски, только что переведенный на новую должность из Дахау, приказал своим охранникам выбрать жертв для наказания в назидание другим вновь прибывшим. И в точности так же, как он угрожал «профессиональным преступникам» в Дахау, Барановски бросил краткую фразу, адресованную всем «асоциальным элементам» Заксенхаузена, в особенности тем, кто подумывал о побеге: «Один выстрел – и этого дерьма как не бывало!»[877]
На долю заключенных с черным треугольником пришлись наиболее трудные условия пребывания. Массовые аресты лета 1938 года застали лагеря СС врасплох, приведя к хаосу и переполнению. В Заксенхаузене эсэсовцы были вынуждены заменить каркасы кроватей соломенными тюфяками в целях размещения приблизительно 400 «асоциальных элементов» на площадях, предназначавшихся для 146 заключенных; в качестве чрезвычайной меры лагерная администрация спешно возвела 18 новых бараков северо-восточнее плаца для переклички, где они образовали так называемый малый лагерь. Форма не всегда подходила новым заключенным по размеру, кроме того, выглядела неопрятно, не хватало и обуви, и головных уборов – в результате натертые до крови ноги и обожженные солнцем головы[878]. В Бухенвальде все было еще хуже. Кроме того, что лагерь все
Ayaß, «Asoziale», 141–142, 148–149, 163. В 1938 г. Гиммлер пытался присвоить заключенных из государственных тюрем (NCC, doc. 131) и трудовых лагерей (NCC, doc. 101).
Schmid, «Aktion», 38–39.
30 августа 1939 г. 2873 из всех 5382 заключенных Бухенвальда подпадали под категорию «уклонявшиеся от работы», сюда включались и «уклонявшиеся от работы евреи» (Stein, «Funktionswandel», 170). На 31 августа 1939 г. 3313 из всех заключенных Заксенхаусена подпадали под категорию «уклонявшихся от работы» (AS, D 1 A/1024, Bl. 264: Veränderungsmeldung). О маркировках заключенных см.: OdT, vol. 1, 94, 97–98.
Все арестованные в апреле 1938 г. доставлялись в Бухенвальд. Первоначально лагерь служил местом сбора также и арестованных в ходе июньских рейдов 1938 г. (Heydrich to Kripo, June 1, 1938, in NCC, doc. 103).
Schmid, «Aktion», 36.
Broszat,
Barkow и др.,
Naujoks,