Я вспомнил, как поступил в больницу. Отравившись накануне вечером, видимо курицей, а возможно и поранив свой пищевод мелкой костью, при поедании пернатой, не слишком тщательно пережёвывая её плоть, меня стошнило утром. Капля крови в тазике тогда не вызвала у меня особой тревоги. Я сполоснул его и, поставив у кровати снова лёг. Это недомогание внесло коррективы в мои субботние планы, но я ещё надеялся, что не на весь день. Когда вдруг стошнило во второй раз, крови оказалось больше, это заставило вызвать «Скорую помощь». Медики приехали довольно быстро, вернее один медик. Молодой врач, или фельдшер, я не силён в медицинской терминологии, не нашёл у меня ничего кроме отравления. Но, как по заказу, меня вдруг стошнило кровью в пластиковый тазик прямо у него на глазах. Это уже была не капля. Крови было так много, что врач перепугался не на шутку.

      – Лёд, мясо, всё, что есть в морозильнике, неси сюда! – приказал он дочери, которая была дома.

      Она принесла замороженное мясо и морковку, льда не было. Обложив меня со всех сторон холодными продуктами, он воткнул в руку капельницу.

      – Найди, кто поможет перенести его в машину, – вновь обратился он к ней.

      – Да ладно, я и сам дойду, если надо, – попробовал я разрядить возникшую суету.

      Но фельдшер не обращая внимания на мои слова, снова окольцевал мою свободную от капельницы руку надувной манжетой. Вторично измерив мне давление, он позвонил своему водителю. Вернулась дочь с соседом. Поднялся водитель с мягкими носилками, или чем-то похожим на это. Хотя мне казалось, что я в состоянии сам спуститься к машине скорой помощи, меня погрузили, вынесли. Грузовой лифт ждал нас на этаже. Ещё одна соседка стояла в нём, удерживая кнопку «Стоп». Повезло, что день был выходной – почти все соседи дома.

      Жена с сыном, сразу после завтрака, ушли в спортивную школу на соревнования сына, которые я тоже надеялся застать, пусть даже не с начала. Мне казалось, что тошнота пройдёт, и я успею к ним присоединиться. Первый раз пропускаю его выступление.

      – В какую? – спросил водитель фельдшера.

      – В ближайшую!

      – Ясно.

      В машине фельдшер держит пакет с лекарством, которое поступает в меня по капельнице. Рядом дочь. Они как-то жалостливо смотрят на меня. Дополнительный эффект трагизма создаёт вой сирены скорой помощи. «Неужели всё так хреново? – возник в голове вопрос, – или просто положено её включать»? Я не чувствовал глобального ухудшения самочувствия, так мутит слегка. Всё, кажется, как было утром. «Я нормально ходил по квартире, – вопросы складывались в непонимание происходящего, – пил кофе. Только от завтрака отказался». Скорость машины резко замедлилась, сирена стихла. «Видимо приехали. Быстро! Череда крутых поворотов, – точно едем по территории больницы. Сдаёт назад. Стоп». Отдав мне пакет капельницы, фельдшер катит меня по коридору больницы. Заезжаем в лифт. «Недолго, наверное, второй этаж». Он звонит в дверь. «Вот как интересно; никогда не думал, что в больнице есть звонки и запертые двери. Сейчас раздастся: “Никого нет дома”». Не раздалось, дверь открыли. Меня завезли в открывшиеся двери, подошли медработники.

      – А что вы сюда его привезли? – возмутился невидимый мне голос, – порядков не знаете? Везите его в приёмное отделение, пусть оформляют, как положено, и решают, куда его направлять.

      – Да из него при мне литра два крови вылилось, – оправдывался фельдшер.

      – Посмотрите