Танцующий феникс: тайны внутренних школ ушу. Алексей Маслов
Читать онлайн книгу.
комплекса ушу. Например, «воинские искусства» [22,23], «военно—прикладные искусства» [3,4]. Существует ли разница между «воинскими» и «боевыми» искусствами? Дело здесь, конечно, не столько в словесной казуистике, сколько в абсолютно различном содержании воинских и боевых искусств. По-китайски для воинских искусств существует особое обозначение – «цзюньши сюньлянь» («воинская тренировка»). Есть также древний термин «бинфа» («воинское искусство», букв. «воинские методы»), в английском переводе – «art of war». Это понятие подразумевало прежде всего способы ведения крупномасштабных сражений, управления войсками, фортификацию, тренировку и закалку воинов. А вот народные методики самосовершенствования, боевые искусства как особый вид высокоэстетизированного искусства, способы психопрактики – одним словом, все, что в конечном счете сформировало культуру ушу, осталось далеко за рамками «воинских искусств», сколь изощренными они бы ни были.
Серьезные возражения вызывает и термин «военно-прикладные искусства». Во-первых, многие стили ушу могли никогда и не являться «военными», а выполняли скорее ритуальную роль. Во-вторых, они могли быть вообще не «приложимы» к какой-либо конкретной утилитарной цели. Здесь достаточно вспомнить тайцзицюань, который мыслился прежде всего системой духовного воспитания личности, а вовсе не подготовки «воинов».
В преддверии неба
Пути боевых искусств сходятся к срединному пути—Дао. И в этом Дао – истинность. От всераскинутого идет к простоте и неприукрашенности. Не отклоняется и не виляет, достигает гармонии и не растекается, но объемлет в себе образы мириад явлений. И смысл ушу – в постижении этого Дао.
Символ китайской культуры
Наверное, одна из самых примечательных черт китайского ушу заключается в том, что оно стало воплощеным символом всей китайской культуры.
Сейчас, как и много веков назад, через каналы ушу осуществляется преемственность основных культурных ценностей прошлого. Через боевые искусства китайцы не просто узнают, но и осознают реальность многих философских понятий, приобщаются к образам героев древности. Сеть школ ушу дает ощущение приобщения к единому «родовому древу» традиции – китаец никогда не воспринимал ушу как совокупность приемов, методов тренировки или, скажем, как какой-то отдельный стиль.
В Китае сложилась определенная культура боевых искусств со своими законами и правилами, со своей литературой и театром, с поэзией и рисунками, учебными заведениями, школами, своей элитой и ритуалами. И в то же время весь этот комплекс был столь плотно интегрирован в повседневную жизнь Китая, во всю китайскую культуру, что, рассуждая об ушу, приходится касаться практически всех ее сторон, начиная от философии и вплоть до обычаев повседневной жизни.
На Западе принято говорить о некоей философии боевых искусств. Однако самостоятельной «философии ушу» никогда не было – боевые