Какое дерево росло в райском саду? 40 000 лет великой истории растений. Ричард Мейби
Читать онлайн книгу.
где Природа долгие века возлагала цветы и плоды свои на Его алтарь»[37].
В разгар Гражданской войны Аврааму Линкольну пришло в голову, что Большие Деревья – это символ уникальности Республики, позволяющий примирить мелкие разногласия. Первого июля 1864 года он подписал билль, согласно которому секвойи переходили в распоряжение штата Калифорния «на благо граждан, для их отдыха и развлечений, без права отчуждения и на вечные времена». Но в других местах большие секвойи продолжали рубить на древесину. Переселенцы не чувствовали противоречия в том, чтобы видеть в каком-то природном объекте красоту и величие и при этом делать из него трофей. Это была их личная доля Земли Свободы.
Через десять лет после билля Линкольна Альберт Бирштадт написал свой знаменитый пейзаж «Гигантские секвойи Калифорнии». «Кафедральная роща» из исполинских деревьев залита красноватым светом и похожа на леса Sequoia sempervirens. Однако на этом полотне сведены все иконографические черты, которые к тому времени приписывали гигантским секвойям – неимоверно высокие стволы, которые к верхней кромке картины даже не начинают сужаться, ощущение, что эти деревья не подвержены ни болезням, ни непогоде, девственный пейзаж на заднем плане, чуть подернутый туманом. Кроме того, художник изобразил здесь и троих индейцев, живущих в нише под корнями переднего дерева. Как пишет Шема, «Полотно Бирштадта изображает лес как среду обитания: древнее жилище самых настоящих коренных американцев».
В 1901 году за секвойи вступился другой американский президент[38]. Вскоре после избрания (в том же году) Теодор Рузвельт прочитал книгу “The Mountains of California” («Горы Калифорнии») Джона Мьюра, писателя и борца за охрану окружающей среды. Рузвельт и сам был большой любитель отдыха на природе, и лирические описания и страсть, с которой Мьюр защищал нетронутые западные пейзажи, очень его тронули. Он написал автору и предложил встретиться в Йосемити и обсудить будущее тех мест, а заодно и всех американских лесов. В результате два года спустя президент с Мьюром отправились на три дня в поход по долине и целую ночь беседовали у костра в Марипоза-Гроув, где росло около 500 самых больших секвой. Мьюр убедил президента взять под охрану государства всю территорию Йосемити, в том числе и Марипоза-Гроув. Его просьба была удовлетворена, и спустя три года Рузвельт подписал Билль о передаче Йосемити, который давал всей долине статус охраняемого национального парка. За время своего президентства Рузвельт подписал законы о создании еще пяти национальных парков и более 200 природоохранных зон.
Привилегированный статус секвой привел к неожиданным последствиям, которые заставляют вспомнить обо всех неоднозначных событиях первых лет после их обнаружения, а может быть, и о неоднозначности характера самого Рузвельта – человека, который спасал деревья, но охотился на медведей. Секвойям стали давать имена. Не за внешние очертания, не за место, где они растут, – самые настоящие имена в честь великих политических
Charles Fenno Hoffman, цит. в Roderick Frazier Nash,
Подробный рассказ о встрече Рузвельта и Мьюра см. в John Muir,