Тайна асассинов. Александр Воронель
Читать онлайн книгу.
А то, что было обещано в ходе переговоров, уже как бы само собой рано или поздно приплывет ему в руки, по мере того как евреи будут привыкать к этим требованиям».
По дороге в лабораторию Джон с кроткой улыбкой осуждал буйную политическую фантазию Ханана, а я с ужасом думал: «А что будет, если Арафат все-таки согласится на мирное соглашение? Ведь тогда они начнут стрелять в нас и подкладывать бомбы уже не из Газы, а прямо из Иерусалима…»
Прошло три месяца. Мы с Хананом вернулись соучаствовать в его сценарии. Джон остался мучиться своими сомнениями в Сиэттле. Мир удивлялся или негодовал. В Европе спалили несколько синагог. Отчасти это было сюрпризом. Но не исключено, что тамошние евреи просто плохо себя вели.
Знакомая канадская киножурналистка рассказала моей жене, что примерно тогда же, когда мы с Джоном спорили в Сиэттле, она снимала свой репортаж в Газе и общалась с местными интеллектуалами. Все они в один голос уверяли ее, что из этих переговоров ничего не выйдет, но так же единогласно уклонялись от съемок. Таким образом, сказать, будто никто не мог предвидеть того, что случилось, нельзя. По обе стороны линии фронта были люди, которые знали что вскоре произойдет. Вопрос: почему это оказалось сюрпризом для мирового общественного мнения? Разве то, что всегда было известно нам с Хананом (а также жителям Газы), не могло стать известным всем?
Вопрос этот не так прост. И он не исчерпывается обвинением тележурналистов в необъективности. Трудность, которая равно не дается большинству журналистов и читателей, состоит в том, чтобы представить себе иную культуру и соответствующую ей психологию. Одни и те же поступки в разных культурах оцениваются по-разному.
Читая «Илиаду» Гомера, человек, принадлежащий иудео-христианской цивилизации, сочувствует побежденному Гектору, храбро защищавшему свою родину. А текст воспевает славу агрессору – жестокому убийце Ахиллесу, чья храбрость не подверглась испытанию, поскольку он был неуязвим и знал это. Норвежский парламент присудил премию миротворцам Рабину, Пересу и Арафату за их готовность заключить соглашение, а десятки миллионов мусульман (и с ними Владимир Жириновский) рукоплещут Саддаму Хусейну за его неуступчивость американскому империализму. Родители убитых палестинцами израильских солдат едут на встречу с Арафатом, умоляя его остановить кровопролитие, а семилетняя палестинская девочка в ответ на вопрос журналиста, чего она хочет в новом году, наивно отвечает: «Чтобы убили всех евреев». Эта разница культур не определяется государственными границами. В той же самой стране одни люди проклинают С. Милошевича за то, что он навлек беду и позор на Югославию, а другие смотрят на него как на рыцаря славянской чести.
Арафат сложился в совершенно чуждой нам культуре, однако вынужден был жить и действовать в постоянном контакте с европейцами. Он в совершенстве овладел европейскими клише, но совершенно не поддался европейскому влиянию. Подобно Фиделю Кастро, он оказался гораздо