Споведь. Роман-эссе. АлёнКа
Читать онлайн книгу.
оставило. Сейчас пишу и думаю, что она представляла собой для меня, эта удивительная для многих пора. Серость, обыденность, однообразие – тяжелая давящая масса, из которой то и дело вырываются светлые пузырьки приятных впечатлений: всегда – время, проведённое у бабушки (на свободе – полной, пьянящей, обычно на летних каникулах), никогда – дома с родителями (в состоянии ощущения, или даже хуже – предчувствия непрерывного давления, в обстоятельствах неслышных уху и невидимых глазу посторонних людей споров, ссор, мелочных придирок, уничижительных взглядов, искривленных губ и насупленных бровей).
Страшная своей вычурностью вещь – нелюбовь. Чувствовать себя счастливой дома я могла разве что во время сосредоточенного углубления в содержание всех, что попадались на глаза, книг. Насколько полезно чтение запоем классиков (других книг в доме не держали, никто, кроме меня, их не читал, а для украшения интерьера классика подойдет как нельзя лучше, достаточно по цветам книги расставить), не могу сказать. Для меня чтение было самым настоящим бегством от действительности в мир фантазий – явление хорошее и плохое одновременно. Хорошее – потому что я бы не стала той, кто я есть, не имей в детстве потребности в бегах. Плохое, так как для того, чтобы вырваться из иллюзорного мира и научиться жить, чувствовать жизнь, попробовать её на вкус, потребуется множество усилий.
Что ещё заключено в слове «детство» лично для меня?
Детство… Время никогда не сдерживаемых, но всегда щедро раздаваемых матерью обещаний. Отсюда ещё с того времени сформировавшаяся привычка сквозь пальцы смотреть на пустые обещания, неважно кем даваемые, относясь с уважением только к делам. Своеобразная делёжка людей на две категории: людей слова и людей дела. Сама делаю всё возможное, чтобы относится к последним.
Детство. Бутерброды с варёной колбасой, хлеб с салом, варёный картофель, консервы, изредка суп. Всё впопыхах, на ходу, не понятно, ужин то был или так, перекус. Родители много работали тогда…
Детство. Школьная форма раз в два года, два платья на лето. Носить брюки отказывалась наотрез, мне было в них неуютно, неудобно. Одежда мало интересовала меня тогда, да и потом, лет до тридцати с лишним. Наверное, сказалась не привитая с детства привычка красиво одеваться.
Что интересно, первые в моей жизни брюки как-то «сами собой» появились вскоре после замужества. Ко времени развода юбок и платьев почти не осталось – всего восемь лет понадобилось для того, чтобы я перестала чувствовать себя женщиной, полностью превратившись в главу семьи, в кормильца, невольно взяв на себя мужнин долг. Кому-то надо было его выполнять – ребёнка голодным не оставишь! Где-то в 33 года удалось себя переломить. Разумеется, без толчка со стороны не обошлось. Первое, что сделала, почувствовав себя женщиной, – купила одно платье, потом второе, третье… не знаю даже, сколько сегодня их висит в шкафу.
Совсем неожиданно обнаружилось, что женственность и материальная