«О чём шумите вы, народные витии?

      Зачем анафемой грозите вы России?»

      Клевещете и глупости творите.

      Не запугать угрозами, поймите!

      А будем поступать, как мы хотим,

      И никому не отдадим мы русский Крым!

      Уймитесь, нам не привыкать

      От зла Россию защищать!

      Зловещий сорок первый год,

      Ноябрь, затемнённая Москва.

      К эвакуации готовится завод,

      У Курского вокзала ждёт состав.

      Теплушки и платформы со станками,

      И путь далёкий на Урал.

      И мама с нами, с малышами,

      А муж на фронте без вести пропал.

      Мы месяц ехали, неведомо куда,

      На полустанках долго пропуская,

      Военных грузов поезда,

      И санитарные составы.

      И, наконец, – уральский городок!

      Зима – мороз и лютые метели.

      Но сгружены станки в ударный срок,

      Цеха в рабочем ритме загудели.

      Для фронта всё – главнейшая забота.

      Рабочих не хватало рук, тепла.

      И школьникам нашлась работа —

      На речке Сим, что в городе текла.

      По этой речке лес сплавляли,

      А мы, насколько сил хватало,

      На берег дровеняки доставали

      Баграми, крючьями и чем попало.

      Я на концертах в госпитале пела —

      И песни фронтовые, и куплеты.

      Хоть слава обо мне и не гремела,

      Но нравились куплеты вот об этом:

      «Ах ты, немец распроклятый, немчура!

      Слышишь грозное советское «УРА!»?

      Захотелось гадине с нами воевать?

      Да придётся гадине в поле подыхать!»

      Теперь всё это вспоминая,

      Своим народом я горжусь!

      Судьба судьбинушки незлая,

      Ты сохрани родную Русь!

      Вчера, уснув в двенадцатом часу,

      Я очутилась в сказочном лесу.

      Смотрю, под дубом на опушке

      Стихи свои читает Пушкин.

      От удивленья оробела,

      Но задаю вопрос свой смело:

      – В чём счастье жизни состоит?

      И промурлыкал мне пиит:

      – Привычка свыше нам дана,

      Замена счастья всем она!

      Шагаю дальше по тропе,

      Мужик идёт навстречу мне.

      С ружьём, в болотных сапогах,

      Собака рядышком в кустах.

      Некрасова узнала сразу.

      А на вопрос, ответил фразой:

      – Я счастлив, что служу народу!

      Запомнила и дальше ходу.

      Тут вижу, что из рощи за рекой

      Идёт великий старец Лев Толстой.

      – Твори добро, не отвечай на зло!

      Сказал мудрец и зашагал в село.

      Вдруг в темноте раздался гром,

      Я очутилась в городе большом.

      И вижу жуткие картины:

      Неон рекламный магазинов,

      Народу много, суета,

      На узких тротуарах теснота.

      Ларьки, киоски и витрины,

      А на дорогах – лимузины.

      Стена, исписанная матом,

      Сияет рядом церковь златом.

      Старуха водкою торгует,

      Из-под полы её суёт.

      Художник радует народ,

      За полчаса портрет рисует.

      А безработный музыкант

      Подачку просит за талант.

      Ночные бабочки – путаны

      Заполонили рестораны.

      Вот стол стоит на шатких ножках,

      Журналы в глянцевых обложках,

      Здесь пресса желтая, газеты —

      Скандальный ворох всего света!

      Бандиты рвутся в президенты,

      Гребут с продажи дивиденды.

      Обманутые люди сами

      Законно сделались БОМЖами.

      Как дом, страну свою пропили,

      Как мать родную, погубили.

      Взорвался рядом «мерседес»,

      От страха я помчалась в лес,

      Но, к счастью своему, споткнулась

      И с облегчением