Последняя ночь колдуна. Лана Синявская
Читать онлайн книгу.
любительском фото – Глашина мать. Даже Славик не знал правды. Он часто посмеивался над женой, тем более что актриса эта давно уже умерла, а перед смертью несколько лет не снималась.
Глаза, которые Глаша так любила, улыбались ей. Мама смеялась, глядя в объектив, в тот день, когда Глаша впервые взяла в руки фотоаппарат и для пробы решила щелкнуть мать. Та, позировавшая в своей жизни сотням лучших фотографов страны, в этот раз не стала принимать жеманных поз, которые стали неотъемлемой частью ее образа, а просто улыбнулась дочери, чисто и светло, не заботясь о морщинках в уголках глаз и не думая о правильно поставленном свете. Глаша считала, что на этом старом снимке ее мать – настоящая, такой ее никто не знал. Это была ее и только ее мама, неприкосновенная частица знаменитой женщины, которую она оставила в наследство своей дочери.
Жаль, что на этом наследство не исчерпывалось.
Глава 4
«Правильно бабка говорила, что объедаться на ночь вредно!» – подумала Глафира утром следующего дня.
Глаша лукавила. Она прекрасно знала, что пузо, набитое накануне вожделенной картошкой и тушеным мясом, не имеет никакого отношения к странному старику. Этот старик был ей хорошо знаком в том смысле, что посещал ее сны не впервые. Да что там, она и припомнить не могла, когда он появился в первый раз. Кажется, это было в глубоком детстве, еще до того, как Глаша пошла в первый класс.
Глаша могла бы поклясться, что в реальной жизни никогда старика не встречала. Правду сказать, забыть его было бы невозможно: огромный, с густой, абсолютно белой шевелюрой до плеч и окладистой бородой, судя по всему, никогда не знавшей ножниц и расчески. Одет он был всегда одинаково – в свободную серую рубаху из домотканой материи. Более всего он напоминал Глаше Григория Распутина, но какого черта царский юродивый стал бы забираться в ее сновидения? Кроме того, ее старик был седой, а Григорий Распутин до самой смерти оставался жгучим брюнетом.
Сны эти Глаша не любила, хотя в них не было ничего кошмарного. Старик просто сидел возле ее постели и смотрел на нее глубоко посаженными, похожими на угли, глазами. Иногда он начинал говорить и несколько раз даже давал дельные советы относительно предстоящих в ее жизни событий. Глаша всегда удивлялась, что, проснувшись, помнит его слова. Обычные сны стирались из ее памяти подчистую. Советы старика выручали ее, но испытать к нему чувство благодарности ей мешал страх. Она боялась ночного гостя и, положа руку на сердце, предпочла бы выбираться из своих проблем самостоятельно, лишь бы не видеть по ночам это строгое благообразное лицо.
Старик был еще одной тайной Глаши, о которой она, как и о матери, никому не рассказывала. Сам старик запрещал ей говорить. Она понимала, что он – всего лишь сон, плод ее воображения, но ослушаться почему-то не решалась.
Сегодняшний сон встревожил девушку больше других. От его слов: «Я уже близко, скоро мы встретимся!» Глаша проснулась в холодном поту, сердце бешено колотилось. Осознание того, что это только сон, в