Забуду обо всём, где был и не был.

      Забуду обо всех – и о тебе забуду.

      Но горький взгляд мой

      Будет с высоты

      Тебя преследовать повсюду!

      Женя, выслушав это, по обыкновению, стоя на березе, крикнула:

      – Слишком много бу-бу-бу, ду-ду-ду, Мишка! Ты же сам жаловался, что тебя в Союзе ругали за избыточные повторы! Надо развивать словарный запас, а не жалкие страсти-мордасти нагнетать, что вообще как-то не вяжется с обликом советского поэта!

      Мишка побелел весь, услышав ее приговор, и немо побрел восвояси. Рассказывали, он жутко напился в тот вечер в ресторане «Уссури», а потом пропал. Где же он теперь? Куда подевался?

      – …Ты чего тут застрял?! – раздался насмешливый голос Жени рядом, и Саша вздрогнул, оглянулся.

      Вот это да! Оказывается, катер уже пересек Амур и ткнулся в берег, сходни спущены, веселая толпа вываливается на песок, держа курс за песчаный увал, где в центре острова узкая протока образовала естественный бассейн теплейшей воды, а Саша все еще стоит на верхней палубе, незряче уставившись на сизую белопенную кипучую амурскую волну.

      – Пошли скорей, ужасно хочется искупаться! Бери наши вещи!

      Женя заспешила к сходням, но, уже спрыгнув на песок и сбрасывая сандалетки, обернулась к Саше и сказала:

      – Между прочим, ты знаешь, где Мишка Герасимов? Уехал в Москву! На Всемирный фестиваль молодежи и студентов! Ну, который начинается двадцать востьмого июля.