Мир Стругацких. Рассвет и Полдень (сборник). Александр Громов
Читать онлайн книгу.
бородатого молодчика с кудлатыми патлами. Глупая и жалкая фантасмагория. Какое право эти бедолаги имеют решать, где ей жить, за кого ей выходить замуж и выходить ли вообще. Даже Грибоеду, старому, доброму, рассудительному Грибоеду не пришло на ум спросить для начала не сородичей, а ее.
– Ни за кого не пойду! – вскочив на ноги, крикнула Ханна. – Тоже мне, сваты выискались.
– С одной стороны, Грибоед прав, – глядя сквозь Ханну, будто ее и не было вовсе, почесал буйную щетину староста. – С одной, значит, стороны, Чужачка нам не чужая. А с другой – пойди пойми, кто она такая и откуда взялась.
– Из Раиля, – подсказал Лентяй.
– Вот-вот, мы тут про такие места слыхом не слыхали. И ямочка между ключицами у нее одна. У всех нормальных людей две, а у нее одна. Почему, спрашивается? А не потому ли, что Чужачка, может быть, никакая и не Чужачка, а, скажем, подруга из тех, про которых треплется Трепач? А зачем нам здесь, спрашивается, подруги?
– Вот это голова, – восхищенно сказал Грибоеду Лентяй. – Недаром его старостой выбрали. И вправду, поди пойми эту Чужачку, чудная она какая-то, мутная. Может, оттого, что и в самом деле, к примеру, подруга?
– А давайте жениха спросим, – подал голос Трепач. – А то в такую даль за невестой пришел и сидит теперь сиднем, помалкивает, а мы тут за него, получается, решать должны. А ну-ка, скажи нам, как там тебя, Кулак, чего ты сюда к нам пришел? Сидел бы себе в Старой деревне и беды не знал, а ты пришел, будто у вас там других забот нет, кроме как в чужие деревни за девками шастать.
Выяснилось, что забот в Старой деревне, шерсть на носу, полон рот. Что от мертвяков спасу нет, и от воров спасу нет, и что девок, считай, почти не осталось. Что была у Кулака жена, но воры ее забрали, и на ком теперь жениться, шерсть на носу, если девки, считай, повывелись? Не на славных же подругах жениться, шерсть на носу. Один надумал на славных жениться, так дали ему по соплям, враз раздумал и детям своим заказал.
На площади загалдели.
Одну жену ворам отдал, и вторую отдаст, перекрывая общий гомон, доказывал Грибоед. Помочь надобно людям, возражали ему. Пускай забирает Чужачку, толку с нее все равно нет. А если воры? А что воры? Украдут Чужачку, им же хуже: она их своими вопросами изведет, пускай потом в болоте утопятся от этих ее вопросов.
Голова у Ханны пошла кругом.
– Сами топитесь, – в сердцах бросила она и, не оглядываясь, пошла прочь.
Сознание возвращалось муторно, отзываясь режущей болью в горле и груди. Соня вздрогнула, распахнула залепленные вязким илом глаза, надрывно закашлялась. Изо рта потоком хлынула и потекла по подбородку темная вода.
Вода. Озеро. Женщина вышла из озера, протянула ей руки и увлекла за собой. То ли не сомневалась, что Соня умеет дышать под водой, то ли хотела утопить. Но если последнее, то почему она до сих пор жива?
Она моргнула, прочищая слипшиеся веки. И наконец увидела склонившееся над ней испуганное лицо. Женское. Нет, девичье. Совсем юная девушка, та самая, что увлекла ее в озеро,