– И кто из них? – раздался мужской голос.

      – Ну… вон та, наверное, – ответил второй мужчина, – слева, бери ее.

      – На бирку глянь, – велел первый.

      – Ща, не, Макс, лучше сам позырь, не разобрать.

      – Ты, Витька, очки себе купи!

      – Пошел на…

      – Сам иди! Это она! Видишь, написано «неопознанный», клади сюда.

      – Во блин, тяжелая!

      – Так мертвое тело завсегда тяжельче живого, подымай.

      Чьи-то руки схватили меня, понесли, потом по лицу пробежал ветерок.

      – Внутрь пихай.

      – Нормалек, улеглась.

      – Теперь куда?

      – Поглупей чего спроси, к Ивану.

      Из моей головы медленно начал уходить туман, и появились какие-то ощущения. Через некоторое время я поняла, что лежу на спине, на чем-то жестком, подпрыгивающем, мне очень холодно, неудобно и плохо. Но это определенно не явь, а ужасный, кошмарный сон. Иначе почему я никак не могу открыть глаза?

      Внезапно тряска прекратилась, послышался противный лязг.

      – Привезли? – прозвучало издалека.

      – Да.

      – Где?

      – В кузове.

      – Ясное дело, не на сиденье, показывай.

      – Вот.

      Повисла тишина. Потом мужик с негодованием воскликнул:

      – Это что? Ты кого припер, Витя?

      – Как велели, из морга, неопознанная, нам Николай Михайлович выдал. Мы ему заплатили, все путем, – затарахтел тот, кто отзывался на имя Виктор, – не сомневайтесь.

      – Идиот! Кто это?

      – Так, Иван Николаевич, – труп!

      – Чей?!

      – Ну… как велено… бабы!

      – Какой?

      – …э …неопознанной!

      – И где ты… его взял?

      – Так Николай Михайлович выдал. Она к ним в ночь поступила, вчера, то есть сегодня. Документы он похерил, вот и получается, что о ней никто не знает. Все как надо.

      – Витя, ты…

      – Да че я сделал-то!

      – Дерьмо, – заорал Иван Николаевич, – никому ничего поручить нельзя! Все самому делать надо! Урод! Кретин!

      – Так че я не так сделал? – обиженно занудил Витя.

      – Все, – бушевал Иван Николаевич. – Мне нужна старуха! Ста-ру-ха! Баба семидесяти лет! Или около того, а здесь кто, а? Ей пятидесяти не дать!

      – Намного моложе будет, – встрял еще один до сих пор молчавший мужчина, – вон грудь какая!

      – Молчи, придурок, – взвизгнул Иван Николаевич, – только о сиськах и думаешь, гондон!

      – Мне такую Николай дал, – отбивался Виктор.

      – Ну, ща ему мало не покажется, – пообещал Иван Николаевич.

      Послышалось тихое пиканье, потом мужик гаркнул:

      – Колька, сучий потрох, кого мне прислал! Мне бабка нужна старая…

      Вяло слушая его речь, щедро пересыпанную матом, я изо всех сил пыталась проснуться.

      – Езжай опять к Кольке, – велел Иван Николаевич.

      – А эту куда? – спросил Витя.

      – Куда,