Первое впечатление бывает обманчивым. Но мое первое впечатление о силе старика не просто обманчиво – оно лживо, совершенно противоположно и совсем не соответствует действительности. Старик прекрасно обходился без магии. Немощный и невероятно худой с виду, его должно было согнуть от любого дуновения ветра, но он с легкостью откидывал дерущихся громил и уверенно следовал за мной, держась на расстоянии нескольких шагов.

      Небольшая дверь в погреб была еле различима среди серой и грязной стены подвала, и находилась настолько глубоко под землей, что ведущая к ней лестница давно позеленела от постоянной воды. И только благодаря моей работе в здесь, мы спускались без единого звука в самую темноту подвала, сухими.

      «Нет, надо было звать его в свою комнату! И что меня дернуло идти в подвал? Умереть в темном, сыром и холодном подземелье, вместо того, чтобы погибнуть на мягкой постели. Вот же глупая».

      Когда удалось добраться до хранилища, голоса наверху уже казались отдаленными и неразличимыми. Маг спешно обернулся, но, никого не заметив, отодвинул меня от двери и быстро вошел.

      Ему пришлось сильно нагнуться, чтобы миновать деревянный проем, но даже так он казался слишком уверенным в себе или моем страхе. А ведь я могла захлопнуть за ним дверь и сбежать.

      – Что за поручение? – я повторила вопрос, стоя около двери и готовясь в любую минуту сорваться.

      Но было ясно – от мага далеко не убежишь, хотя попробовать спасти себя всегда стоит.

      – Дай мне ладонь.

      – Простите?

      – Ладонь, не бойся.

      Я прошла внутрь и протянула мужчине левую руку ладонью вверх. А он подошел ближе, взял ее, провел по коже скрюченным пальцем. Дикий жар растекся по телу, рука онемела, словно на ней выжигали тавро каленым железом. Могла бы закричать, закричала бы. Но крик стал беззвучным хрипом, который пугал еще больше.

      – Не упирайся, сейчас пройдет! – повысил голос маг, когда я попыталась выдернуть ладонь из цепких пальцев.

      Он оказался прав, боль быстро уменьшалась, а голос возвращался. Теперь я только всхлипывала, надеясь на скорое окончание этого ужаса.

      – Что? Что вы сделали с моей рукой?!

      «Все очень, очень плохо» – проносилось вихрем в голове.

      – Все, все. Смотри сама.

      На дрожащей ладони виднелся выжженный перечеркнутый круг. Рана быстро затягивалась, и рука переставала болеть, а через несколько минут, к моему удивлению, от символа не осталось и следа. Я смотрела на ладонь, ошарашено проводя пальцами, стараясь понять, правда ли это, не зная, бежать мне или ждать продолжения.

      – Это знак морага, – спокойно сказал маг. – Он не даст рассказать о том, что сейчас узнаешь. Радуйся, девочка, я дам тебе возможность отказаться от сделки, у многих такой возможности нет.

      – Чего вы хотите?

      – Меня зовут Сатиф, – произнес маг, скидывая капюшон.

      Его лицо оказалось в морщинах, но не немощное, как у обычных стариков, уставших от жизни,