Сласти и страсти, или Забавы новобрачных. Тара Сивик
Читать онлайн книгу.
любимое слово, и тяжко было улестить ее выбрать другое имя, когда мы листали книжку «Как назвать малыша».
– Все равно буду звать его Говняш! Малыш – это говняш!
Как, скажите, сердиться на дочь, ведь то была первая логично связанная ею воедино фраза. В натуре, для меня это был день гордости.
Ближе к обеду в день родов дела пошли серьезные. И, говоря серьезные, я имею в виду до едреной матери серьезные. У Дженни схватки выше крыши, а тут является эта баба, которую так и хочется назвать «Трехнутой сукой»[8]. И это, уверяю, еще самое приличное имя для нее.
– ГДЕ, ТВОЮ МАТЬ, ЭТОТ МУДАК С ЛЕКАРСТВАМИ?
Я прикрыл ладонями Веронике уши и с ужасом воззрился на жену. Дженни никогда не орала и не ругалась в присутствии Вероники. Никогда. Порой повышала голос, но обычно тогда, когда кто-то не слышал, что она говорит. А тут она повернулась совсем новой своей стороной, к какой я не привык.
– Всего две минуты, как сестра вызвала его, детка. Он скоро придет, – успокаивал я ее, убирая ладони с ушей Вероники.
– ПШЕЛ НА ХЕР!
Я глянул на монитор схваток и увидел, что маленькие волнистые линии взлетели до того высоко, что аппарат стал мигать тревожным красным светом.
– Дыши, детка. Просто дыши. Думай о чем-то другом, – убеждал я.
– Я ДУМАЮ, КАК БЫ ЗАГНАТЬ ТЕБЕ ЯЙЦА ПРЯМО В ЖОПУ, ЗАСРАНЕЦ!
Уголком глаза я заметил стоявших в дверях Картера и Клэр, на лицах обоих был написан ужас.
– Э-э, так мы вернемся попозже, – выговорила Клэр и тут же метнулась вон из палаты, прихватив Веронику и бешено шепча через плечо Картеру: – ВОН! ВОН!
Когда Вероника оказалась вне зоны слышимости, я подошел поближе к койке и попытался убрать волосы со лба Дженни, говоря, что все будет как надо, но она вцепилась мне в руку. Никакого преувеличения. Буквально приподнялась и вцепилась зубами в мою ладонь.
Несколько минут спустя появился врач, но когда он сказал Дженни, что не он носит лекарства, я в натуре стал опасаться за жизнь бедняги. Потом он сказал ей, что должен воды спустить, чтоб все пошло по-настоящему.
А что ж тут уже битый час происходит? Чаепитие с друзьями, едрена-вошь?
Мне, в натуре, жаль, что не вымарал эту часть истории, потому как выгляжу я в ней гигантским мудаком, было б можно назад вернуться, так вымарал бы.
Только, думается, без нее вам всего не понять.
Врач вскрыл упаковку и извлек из нее штуковину, которой если и подходило какое название, так вязальный крючок. Длинный такой, с закорючкой на конце. Меня, едва я его увидел, сразу смех разобрал.
Врач встал в конце койки и попросил Дженни раздвинуть ноги. Даже не жду от вас вопросов: да, и над этим я посмеялся.
– Слышь, дорогая, по ходу, врач у тебя меж ног вязать собрался, – пошутил я. – Спорить готов, у него одеяло на десяток человек получится при таких-то длиннющих волосьях, как у тебя на лобке.
Вы слышите? Это вопят мои яйца, схваченные в тиски.
После того как доктор сделал
Название вполне популярной у американцев песенки (и даже не одной).