Провожая Пеллетера обратно в административное крыло, Фурнье не поинтересовался, что сказал ему Мауссье. Причем трудно было понять, из каких соображений – то ли из профессионализма, то ли из презрения, то ли и впрямь из-за отсутствия интереса. Этот человек старательно соблюдал непроницаемость, и трудно было прочесть, что у него на душе.

      Летро поднялся им навстречу, когда они вошли.

      – Ну что, готово дело?

      – Да.

      – Пожалуйста, дайте мне знать, если вам понадобится что-то еще, – сказал Фурнье.

      – Непременно. И еще раз передавайте от меня привет своему начальнику.

      – Обязательно передам. Я уверен, он сожалеет, что не смог остаться. Его супруга иногда бывает очень настойчивой.

      Они пожали Фурнье руку и пошли забирать свои дождевики у Реми.

      – Ну что там? – спросил Летро, натягивая плащ.

      – Да надо бы разобраться, – сказал Пеллетер и спросил у Реми: – Много арестантов у вас умерло за последнее время?

      Реми задумался, помогая инспектору надеть плащ.

      – Ну умер один пару месяцев назад.

      – От болезни?

      – Нет, зарезали. – И, пожав плечами, он прибавил: – Люди везде умирают, и в тюрьме тоже.

      – А еще смерти были?

      Реми покачал головой.

      – Не знаю. Ну были еще случаи, если вас это интересует. А что такого-то? Всякое случается.

      Пеллетер плотно стиснул губы. Понять, о чем он думает, не было никакой возможности.

      На улице дождь по-прежнему лупил все с той же силой. Летро с Пеллетером поспешили сесть в машину. Там было душно и сыро, что лишь усугубляло общее чувство дискомфорта.

      – Тебе что-нибудь известно о смертях арестантов?

      – Нет, – сказал Летро, заводя машину. – Но это просто могло пройти мимо меня. Это же вообще-то не наше дело.

      – А где их обычно хоронят?

      – Наверное, зависит от того, откуда они сюда поступили.

      – А ты не слышал, чтобы какие-то тела отправляли отсюда железной дорогой?

      Летро покачал головой.

      – Нет. Но это же ни о чем не говорит.

      – Ну да, это ни о чем не говорит. – Пеллетер задумчиво смотрел в окно.

      – И что, Мауссье тебя за этим сюда вызвал?

      – Да.

      – И ты думаешь, за этим что-то кроется?

      – Не знаю.

      Остаток пути они молчали, но на этот раз Пеллетер не видел за окошком дождливых пейзажей – не видел ни амбаров, ни коров, даже не заметил, когда снова начался город.

      Когда они подъехали к участку, дождь стих, и они смогли добраться от машины до дверей, не сутулясь и не пригибаясь.

      – Ты сегодня возвращаешься в город? – спросил Летро.

      – Не знаю.

      – Ну смотри, если останешься, то моя жена и слышать не захочет, чтобы ты ужинал где-то еще.

      – Спасибо.

      Летро помедлил на пороге, потом зашел внутрь. Пеллетер последовал за ним.

      В