О вечном. Записки эзотерика. АлёнКа
Читать онлайн книгу.
меня это слово. Не знаю почему.
Тотемизм означает поклонение своему тотему – животному-защитнику (или растению), от которого племя якобы взяло своё начало. Откуда у человека могли возникнуть мысли о том, что он произошёл от животного? Не у современного, который может верить или не верить в существование первопредка, но не знает свой тотем, а того первопоселенца территории Руси, который точно знал ответы на вопросы кто? как? и почему?
КТО? Однажды у меня возникло сильное желание заглянуть в прошлое, далёкое, таинственное. Так я искала себя.
Лечь, полностью расслабиться. Десять, девять, восемь, семь, шесть, пять, четыре, три, два, один, ноль. Глубокий транс. «Путь, иду по пути, не обращая внимания на сумерки, вперёд, в неизвестность. Стена – барьер родовой памяти – массивная, из белого, изрядно отшлифованного камня, такую будь какой головой не пробить. Пытаюсь обойти, не отпуская правой руки от тёплой, нагретой за день солнцем стены. (Правой руки – значит, двигаюсь по ходу часов, отметила про себя). Стена начала закругляться; пройдя больше половины расстояния, поняла, что моё прошлое надёжно похоронено где-то там, в центре окружности. Как же туда проникнуть? С каждой минутой тает надежда: мне представлялось, что стена будет представлять собой прямоугольник n х k, обошёл по кругу который и – на тебе, смотри не хочу интереснейший из исторических фильмов, который только может быть доступен вниманию человека – кино про себя. А тут окружность. Вот оно! Вход!!! Небольшое, на этот раз действительно прямоугольное, отверстие a х b. Я нашла его… чуть не потеряла сознание. Шаг вперёд, один, второй. И вдруг появилось ощущение, что меня засасывает куда-то. Куда-то внутрь этого белого кольца. Потом, после движения по спирали, очень быстрого, неожиданно почувствовала, что я – это не я, а кто-то, какое-то животное. Я была внутри этого животного, я была им – этим зверем. Видела окружающий мир его глазами. Вокруг глаз колыхались от промозглого осеннего ветра шерстинки. Тело я видеть не могла – зеркала в лесу не было, но чувствовала, что прочно стою четырьмя лапами на сухой опавшей листве на опушке. Я была насторожена, к чему-то прислушивалась, едва заметно принюхивалась к запахам, доносящимся из деревни, и к прели. Я – хищник. Волк. Нет, волчица. Я чувствовала себя именно одинокой, многое повидавшей и пережившей на своем не слишком длинном веку, рано поседевшей волчицей».
Другой случай. О чём-то задумалась: лежу, смотрю в пространство, взгляд у меня в таких случаях бывает, что называется, тяжелый, пронзительный. Знаю об этом, поэтому стараюсь не смотреть так на людей – прежде чем поднять на кого-нибудь глаза, всегда на минуту закрываю их, растворяю концентрацию взгляда добротой либо любовью и тогда уже смотрю другому человеку в лицо. Так делаю, чтобы невзначай не «сглазить». Тогда дочь неожиданно меня позвала и я не успела изменить выражение глаз. Моя девочка! Она даже вздрогнула, встретив неожиданно острый, режущий взгляд.
Сделаю