Улыбка черного кота. Олег Рой
Читать онлайн книгу.
долго: очень скоро народ в классе (и особенно чуткие на сердечные дела девчонки) поставил четкий диагноз: кокетничать с Антоном Житкевичем бесполезно. Его сердце было искренне и как-то не по-юношески прочно занято одной Светой Журавиной.
Родителей Антона были в своем роде выдающейся парой. Оба имели медицинское образование; однако если старший Житкевич всегда кипел на работе, нередко возвращался из своего института за полночь, то мать предпочитала спокойно и не торопясь заниматься профессиональными делами дома. У нее с рождения были проблемы с сердцем, и она нашла для себя творческое и в то же время необременительное занятие – редактировать на дому медицинские статьи. Такая работа не требовала ни разъездов по Москве, ни пребывания в учреждении с девяти до шести. Когда же Антон подрос, то его постоянной и почетной обязанностью стала доставка маминых рукописей в редакции.
Кроме редактирования чужих текстов, Анна Алексеевна иногда и сама писала статьи по санитарно-гигиеническим и общемедицинским вопросам. Хлопотливая, всегда какая-то уютно-домашняя, постоянно занятая – то работой за пишущей машинкой, то увлеченным «сотворением» каких-то вкусностей на кухне, то вязанием в короткие минуты отдыха, – она была притягивающим центром не только для мужа и сына, но и для всего обширного круга друзей, которые любили бывать в гостеприимном доме Житкевичей. Гости приходили и по праздникам, и по будням – просто поговорить; часто засиживались с хозяином допоздна в разговорах на кухне. А вот Анна Алексеевна и Антон всегда уходили спать вовремя; Николай Васильевич очень следил за здоровьем жены и за режимом сына.
Старший Житкевич работал в крупном медицинском НИИ, был доктором наук, вел прием в клинике и в своей области – эндокринологии – стал одним из ведущих специалистов страны. К нему приезжали больные со всего Союза, и многие из них потом считали, что Николай Васильевич подарил им второе рождение. Однако всем этим людям и в голову не приходило, что подлинной своей страстью, подлинным призванием их замечательный доктор считал не практическое врачевание, а… железо – так называл он те тонкие и сложные приборы, которые чудесно оживали в его умелых руках и тоже получали второе рождение.
Дело в том, что Николай Васильевич обожал чинить разные старые бытовые машины. Регулярно реанимировал дышащую на ладан пишущую машинку жены, подлаживал и приводил в чувство старенький автомобиль. Да и родственники, друзья и соседи то и дело несли ему приборы – не только примитивные утюги и кофемолки, но и радиоприемники, проигрыватели, телевизоры… Жена и знакомые привычно посмеивались над «реаниматором всякой дряни», а Житкевич не обращал на насмешки никакого внимания, он самозабвенно ремонтировал все и вся, самостоятельно научившись разбираться в сложнейших электронных схемах.
Он мог до поздней ночи копаться в каком-нибудь «динозавре». Зато, если прибор начинал работать, лицо Житкевича-старшего расплывалось в счастливой улыбке.
Увлечение