Пожалуй, больше многоточий,

      Чем в лужах от дождя,

      Я ни в одной повисшей строчке

      В романах не встречал.

      Без циркуля, без козьей ножки

      Рисует на воде,

      Как геометр, как чертежник,

      Дождливый кутюрье.

      По ткани лужной как попало

      У мастера в руке

      Скользит невидимо лекало

      По вспененной воде.

      …И руку дудочкой сложив,

      Я слушал тишину,

      Она играла мне: ты – жив,

      Играла мне весну…

      По нотам перешла в минор,

      В аккордах растеклась.

      И вот уже в весенний хор

      Мелодия вплелась.

      Вздохнули ветром трубачи,

      Литавры нотой «фа»,

      Шепнул: играй же, не молчи, —

      Мне голос естества.

      И тихо-тихо в глубине

      Стучал, как старый гном,

      В четыре четверти во мне

      Сердечный метроном.

      Ржавою струною натянуло-ся…

      Песни горемышные запели-ся…

      Шо-то никудышное случило-ся….

      Оттого и сердце зашемило-ся…

      Ой, сердечко ты мое устало-е,

      Верное мое, незапоздало-е,

      Ты проплачься, милое, да проры-дай,

      Не бросай меня ты, не бро-сай…

      Фантазия в четыре строчки —

      Поэзия моя,

      Зима с весною, лето, осень

      И… пятой буду я…

      Не строчкой, нет —

      Четыре строчки поэзия моя,

      Зима с весною, лето, осень,

      А пятым буду я…

      Небо синей вертикалью

      У меня над головой…

      Поле бесконечной далью,

      Поле – плоскость предо мной…

      Небо… Поле… Вот раздолье,

      Для мечты твоей полет…

      Небо… Поле… Вольный волю

      Здесь всегда свою найдет…

      Я, как мостик, капилляр,

      Замер между двух начал,

      Маленький гвоздик,

      вбитый в планету,

      Атом, растянутый до человека…

      Аз есьм! Я – есть! Хоть и мгновенье

      Отпущено сердцебиенью!

      На улице похорошело,

      Дождь перестал, и облака,

      Как эскадрилия Гастелло,

      Взмахнув крылом, сказав «пока»,

      Рядами к югу полетели,

      Забыв про высший пилотаж,

      Оставив солнцу в небе щели

      И предосенний антураж.

      Листва засуетилась тут же,

      И закряхтели дерева.

      И солнце, прыгая по лужам,

      И попрыгунчика не хуже,

      Изъяло у дождя права.

      И неожиданно для всех,

      Так, словно резко взял и спятил,

      Большущий шмель гудеть заладил,

      Как то цветок, обняв орех.

      Вот так, чиркнув пером по небу,

      Господь легко, кем бы Он ни был,

      К нам изливает благодать.

      И снова мир наполнил кружки,

      И от горы до финтифлюшки —

      Всё снова учится летать!

      Эти гроздья пушистой сирени,

      Эти комья набухших цветов,

      Не дождавшись ухода апреля,

      Растеклись ароматом духов.

      Слышен хруст: то ломаются ветки,

      Для влюбленных – желанный мотив.

      О, сирень, до чего ж ты приметна

      Для весенних пленэрных картин!

      Не сирень, но натурщица с Бронной,

      Для художественных мастерских,

      Распортретилась, став примадонной,

      В вернисажах