Мы добиваемся любви других, чтобы иметь лишний повод любить себя.

      Мы достаточно религиозны, чтобы ненавидеть друг друга, но недостаточно религиозны, чтобы любить друг друга.

      Мы дышим полной грудью лишь тогда, когда связаны с нашими братьями и есть у нас общая цель; и мы знаем по опыту: любить – это не значит смотреть друг на друга, любить – значит вместе смотреть в одном направлении.

      Мы знаем, что любовь сильна, как смерть; зато хрупка, как стекло.

      Мы ищем женщину, а нас находят бабы.

      Мы любим женщин с принципами. Нашими.

      Мы любим иной раз даже такие похвалы, в искренность которых не верим.

      Мы любим того, о ком заботимся.

      Мы, мужчины, ненавидим переходящую всякую меру спесь – верьте человеку опытному! – и часто, даже не сказав с женщиной ни слова, начинаем ненавидеть ее за один ее взгляд.

      Мысли и женщины вместе не приходят.

      На свете нет зрелища прекраснее, чем лицо любимой, и нет музыки слаще, чем звук любимого голоса.

      Наблюдая за парой, сидящей за столиком ресторана, по длине пауз в их разговоре можно судить о том, как давно они живут вместе.

      Наверно, вообще любимых нет таких,

      Что из-за пустяков на нас не хмурят взгляда.

      Надежда и желание взаимно подстрекают друг друга, так что когда одно холодеет, то и другое стынет, и когда одно разгорается, то закипает другое.

      Надеясь снискать благосклонность женщины, мужчина первый делает шаг навстречу – это не просто обычай, это обязанность, возлагаемая на него природой.

      Надо верить тому, кого любишь, – нет высшего доказательства любви.

      Надо уметь часто повиноваться женщине, чтобы иметь иногда право ею повелевать.

      Надо учиться любить себя – любовью здоровой и святой, чтобы оставаться верным себе и не терять себя.

      Наиболее деспотична любовь женская, требующая себе всего.

      Найти работу легче всего тогда, когда у тебя уже есть работа; точно так же мужчину легче всего найти тогда, когда у тебя уже есть один.

      Нам всегда кажется, что нас любят за то, что мы хороши. А не догадываемся, что любят нас от того, что хороши те, кто нас любят.

      Народ, который в семейной жизни не терпит несправедливости, не станет совершать ее в общественной