– Вот, держи! – протянул мне Генка тяжелый предмет, завернутый в промасленную тряпку. Развернув ее, я сжал в руке черную кобуру с намотанной на нее портупеей. Быстро размотав и отстегнув клапан, достал ТТ и, повертев его, выщелкнул магазин.

      – Точно, четыре патрона, не сомневайся.

      – Что, пострелять пришлось? – спросил я с усмешкой и защелкнул магазин обратно.

      – А я помню? На охоту ездили, а там из чего только ни стреляли!

      Проверив, есть ли в кармашке на кобуре запасной магазин, спросил:

      – Интересно, во время Отечественной войны с такими кобурами ходили?

      – Примерно такие, точно не знаю, надо уточнить.

      – Может пригодиться, кто знает! – пробормотал я тихо, но брат услышал:

      – В смысле пригодиться?

      – Да так, мысли вслух, не парься!

      – Как вообще у тебя дела?

      – Норма, отлично все! А у тебя как?

      Узнав, что у него все зашибись, я распрощался с братом и поехал обратно.

      «Надо завтра не забыть написать заявление на отпуск. Надеюсь, шеф отпустит».

      Миновав заправку, я въехал в поселок, поглядывая на флаги и расстроенно думая, что День Победы внаглую проспал.

      «Ну ничего, может, и я чем-нибудь помогу. Может, потерь меньше будет».

      Дома посмотрел на время.

      «Полвосьмого, вечер уже. Может, сгонять посмотреть на мою Аномалию? Для успокоения прокачусь!»

      Овал был на месте. Осторожно приблизившись, я сначала ввел в него руку, после чего просунул голову.

      На той стороне был вечер, как и у нас. Осмотревшись, ничего не заметил и вернулся к машине.