Лето столетия. Виталий Орехов
Читать онлайн книгу.
скрывшееся на несколько мгновений пузатыми облаками, вновь выглянуло, а вместе с ним появилась и Ольга Дмитриевна. Она зашла в вагон на станции. Лев Иванович сразу узнал её.
– Кудасова!
– Ниточкин!
– Соседушка!
– Сосед!
У Ольги Дмитриевны (заслуженного деятеля народного просвещения МосГорОНО) не было с собой вещей, она, как всегда, ехала одна и налегке, потому что её никак и ничем не заслуженный муж взял все вещи вчера вечером. Вот он вчера был нагружен, как навьюченный среднеазиатский вол. Ольге Дмитриевне повезло, у неё был очень податливый муж.
Правда, знакомые её мужа называли его поведение иначе.
Красная от жары Ольга Дмитриевна в цветастом платье кинулась облобызать своего соседа.
– А Настасья Прокловна где же? – первым делом спросила Кудасова.
– В вагоне! Пойдём, Ольга Дмитриевна, провожу тебя! – оживился Ниточкин. У соседей были добрые отношения, а Ольга Дмитриевна даже считала Настасью Прокловну своей подругой. Иногда, когда настроение было. Ольга Дмитриевна называла себя человеком настроения.
Правда, знакомые её мужа называли её поведение иначе.
Настасья Прокловна была рада видеть свою соседку. Оставив их вдвоём, Лев Иванович снова вышел. Несмотря на счастливый брак, он любил бывать один. А Ольгу Дмитриевну не очень любил. Поезд мчался в Вершки.
Ну, вот и приехали
– Ну, вот и приехали! Лев Иванович, дорогой! Вот и приехали! Давно уже пора было. А где же… А, Настасья Прокловна! Свет мой солнце, давайте я вам помогу.
Мужчина неопределённого возраста, но на вид ближе к сорока, встречал на станции Вершки-2 чету Ниточкиных с нескрываемой радостью. Собственно, это был староста посёлка, интеллигент и колхозник в одном лице, Иван Антонович Хвостырин, член партии с 1913 года. История о его появлении в стане большевиков была окутана большой тайной, хотя на самом деле Иван Антонович вступил в большевики на спор. В 16 лет многие же совершают по молодости всякие глупости, правда, не всем везёт так, как Хвостырину. Кто же знал, что большевики возьмут власть через четыре года, а он будет единственным членом партии в уезде!
Чем Хвостырин занимался до нэпа, никто не знал: говорили, что в Гражданскую он искупался в кровушке как следует. Но верить слухам – дело пустое. Известно, чем он занимался в настоящее время – встречал приезжих. Ниточкин ещё загодя послал телеграмму в сельсовет Вершков, в которых кроме Хвостырина верховодила ещё бабка Тонька. Бабка Тонька была неграмотной вдовой старухой, и никто, в том числе и Хвостырин, не знал, за какие заслуги она была поселена в Вершках. Когда Хвостырин один раз на декабрьском собрании сельского совета заикнулся об этом, бабка Тонька что-то ответила, но Хвостырин не понял, что. Он переспросил, она переответила с тем же результатом. Больше Хвостырин с бабкой Тонькой не говорил. Жила она на пенсию и разводила кур и гусей.
– Свет Оленька Дмитриевна! И вы здесь! – Хвостырин сиял, как лампочка Ильича.
– Так! –