Убойная линия. Крутые меры. Илья Бушмин
Читать онлайн книгу.
Откуда вы…?
– Работа такая, – отозвался я как можно солиднее. А сам вспоминал слова Сурика. Фролова подписали на мокрое, так он сказал. – И кого Фролову сказали валить?
Паяльник аж назад шарахнулся. Нервный он стал, Паяльник-то.
– Я про завалить ничего не говорил! – глаза стукача забегали, он лихорадочно соображал. Теперь – не о том, как помочь корешу, а как выбраться из истории, потому что пахнуть история начинала нехорошо. – Так, Максим Викторович, слушайте, я тут ваще ничего не знаю. Ваще не при делах. Генка сказал, там какие-то серьезные пацаны. А я с серьезными пацанами не хочу проблем иметь, врубаетесь?
Еще бы не врубаться. Думаешь, я хочу? Но вслух я сказал другое:
– Это ты мне позвонил, а не я тебе.
– Генка попросил его с кем-нибудь из мусоров свести. Простите, с кем-то из оперов. Ну, вы поняли. И все! Больше я и сам ничего не знаю.
– Ладно. Не бей копытом, понял я. На, передай своему Генке, – я выудил из кармана визитку со всеми своими телефонами на ней и вручил Паяльнику. – Тут все мои контакты. Скажи, если дело плохо, пусть звонит сегодня же.
Эх, знал бы я заранее, что будет уже поздно…
3
– И, значит, стою я на кассе, с деньгами. А пока очередь, я же уже сто раз в уме посчитал, сколько я им должен. А продавщица все пробивает товары, пробивает… Медленно так, знаешь, как при замедленной съемке.
Горшков оторвался от компьютера, на котором что-то печатала, посмотрел на Клюкина. Пожал плечами и продолжил тыкать кнопки. Где-то примерно в этот момент в кабинет зашел я. Клюкин, пожимая мне руку, продолжал:
– А там уже и сзади очередь. А на все пробивает, пробивает… Наконец типа пробила. Я даю ей бабло, на мне сдачу. Потом берет чек – и залипает. Смотрит на него тупым таким взглядом. И я понимаю – ни хрена это еще не все.
Горшков снова оторвался от компьютера.
– Не все посчитала?
– Посчитала все. Но неправильно. Потому что дальше следует шедевральный вопрос: «А я вам сколько сдачи дала?».
Горшков раздраженно вздохнул.
– Клюкин, ты мне эту хрень рассказываешь целых пять минут. И ради чего все? Эти пять минут мне никто никогда не вернет, понимаешь?
Мы их называли Чук и Гек. Честно говоря, не уверен, кто из них был Чуком, кто Геком.
Клюкин обиженно засопел. Горшков и сам понял, что погорячился, и пошел на попятную:
– И что дальше?
– Ничего.
В голосе Клюкина сквозил холод. Точно обиделся. Горшков со вздохом покачал головой и продолжил печатать. В кабинет вошел Мельник – собственно, все мы четверо и делили этот кабинет между собой. Пока все здоровались друг с другом, Клюкин несколько раз украдкой посмотрел на Горшкова. Понял, что тот не собирается расспрашивать дальше. И, как это у них всегда бывает, не выдержал сам.
– Дело не в продавщице. И не в товаре. Дело во всем. В самой, не знаю, ситуации. Я пока ехал на работу, думал об этом. Продавец, который ни хрена