Хрустальный ключ, или Жили-были мы. Анна Чернакова
Читать онлайн книгу.
то Тёме пришлось бы от позора не только уходить из школы, но бежать в другой город.
Например, Тёма рассказал, что он придумал «телевизор» – можно сидеть у себя дома и видеть происходящее за сто тысяч километров.
– А как же это работает? Это значит, даже если через каждый километр, то сто тысяч зеркал надо расставить? – с усмешкой покачал головой Стёпка.
Тёма снисходительно улыбнулся.
– Дело в том, что картинка сворачивается в трубочку и передаётся по проводам с помощью специальных частиц, ну, в общем, пикселей.
Он очертил в воздухе нечто, что, по его мнению, походило на пиксель.
– Но вы, конечно, не поймёте. Или вот «пылесос»…
Маруська захохотала, запрыгала:
– Пыль-сос, пыль-сос… Он что, пыль сосёт?
– Представьте себе, да.
– И что, тоже за сто тысяч километров? – саркастически предположил Стёпка.
Но вместо ответа Тёма простёр руку и объявил:
– Сейчас за этим поворотом будет большая площадь со сквером.
Тут засмеялись и Маруська, и Стёпка. Потому что ни площади, ни сквера за углом не оказалось, а прямо перед ними стояло двухэтажное казённое здание. Над входом висел транспарант «2-ой Губернскiй Конгрессъ» и лозунг «Пернатые тоже люди». Маруська прошептала Тёме, что бабушка должна быть здесь.
Окна были высоко над землей, и как ребята ни подпрыгивали, ничего не было видно. Тогда Стёпка посадил Маруську на плечи, чтобы смотрела внутрь и рассказывала. Маруська сообщила, что внутри очень красиво. На стенах висят картинки с разными птицами. А ещё сцена, как в театре. На сцене зелёный стол, на нём банки, банки, банки. А в них птичьи перья, разноцветные, синие, жёлтые. В углу – настоящий павлин, только хвост у него сложенный…
Стёпка, которому уже надоело её держать, нетерпеливо спросил, там ли бабушка. Маруська ответила, что из людей там одни пожилые тётеньки, а бабушки она не видит… Маруська говорила бы и дальше, но сзади раздался залихватский свист.
Они обернулись. Перед ними, держа за руль велосипед, стояла пожилая дама в клетчатом спортивном костюме – бриджах, гетрах, в мужской, тоже клетчатой кепке, и в пенсне. На шее у неё висел свисток на серебряной цепочке. А на плечах белели какие-то узоры. Приглядевшись, Тёма понял, что это засохший птичий помёт, как на памятнике Пушкину у их городской библиотеки. Над дамой вилась стайка пернатых – несколько воробьёв, дроздов, синица и три галки. Но её это совсем не беспокоило. Дама засмеялась, легонько дёрнула Стёпку за ухо, двумя пальцами прищемила нос Маруське и мельком скользнула взглядом по Тёме. Тёма очень удивился, увидев на левой руке дамы тонкой работы серебряное колечко: как будто две птичьи лапки держат большой, красивой огранки изумруд. Значит, дама эта была Марья Владимировна? Ну совсем непохожая на барышню с дагерротипа, который показывала ему бабушка!
Марья Владимировна сунула Стёпке сумку с пачкой каких-то прокламаций, сняла