Это когда те же понятия о гуманизме в первую очередь обращют на себя – самого любимого. Себя постараться не обманывать, не обкрадывать, не насиловать ограничениями, не убивать, добывать как можно большего комфорта и приятных наслаждений.

      По абстрактной идее всё земное бытиё д о л ж н о б ы иметь исключительно умиротворённый характер, независимо от совместного бытия сильных и слабых, верных и неверных, своих и чужих, друзей и недругов, умных и дураков. Но они независимо от мирового разума, почему-то как принялись существовать, так и существуют от самого сотворения живого мира – с делением на власть и повиновение, господство и рабство, барство и батрачество – в зависимости от реальных индивидуальных уровней развития.

      А именно в этих условиях абстрактное (отвлечённое от реалий) понятие о добре – принимает двойственный диалектический смысл, согласно которому то, что для одних кажется добром – для других вполне окажется злом, только поданным по-доброму. Но точно так же и с абстрактным гуманизмом, если он одинаково применим и к человеколюбам и посягателям на свободу и права человека.

      И если стоишь перед выбором любить ли недруга, покушающегося на твою жизнь, то однозначное решение продолжать любить – означает не препятствовать покушению на твою жизнь и тем самым поощрять безнаказанное распространение зла, которое к тому же вынуждает к его умножению ответным злом.

      В конечном счёте – всё зависит от того, кто и что понимает под высшей человеческой ценностью, Жизнь на Земле, полнокровную, чувственную и теплую – или абстрактную, на том свете, бесплотную, бескровную и холодную. Вот в этих понятиях о жизни и начинается глобальный водораздел человечества на мистический идеализм и реальный материализм.

      Но в светском реальном понимании жизни – как высшей человеческой ценности, куда священнее считается з а щ и т а этой жизни от посягательства обманом и всем, следующим за ним перечнем аморализма. И как, наверное, понятно – не вербальными пожеланиями мира и добра правопреступнику – а тоже, по сути, безнравственными мерами. Но если акт посягательства носит агрессивно – наступательный, бескомпрмисный с моралью характер, то защитник имеет возможность выбора наиболее гуманных мер и в полной уверенности своей правоты во имя сохранения многих жизней.

      С тем, чтобы именно её сделать более интересной и разнообразной, более успешно продолжать в реальной вечности через потомство, покончить со всего лишь минимальным прожитком и спасать людей из-под обломком, никак не спрашивая и не разделяя на своих и чуждых!

      И тогда если считаеть гуманным защиту прав посягателя – то это одновременно означает оскорбление чувств многих потерпевших от посягательства.

      Не желают