Ислам и модерн. Коллектив авторов
Читать онлайн книгу.
просто-напросто никогда не было религии, которую модернизму предстояло преодолевать, а пример СССР в данном случае и вовсе некорректен: коммунистические режимы выступают против религии по фундаментальным идейным соображениям, а не потому, что считают ее помехой модернизации.
Об отсутствии жесткой сцепки между секуляризмом и модернизацией свидетельствует и опыт секулярного устройства общества в ряде латиноамериканских стран, так и не пришедших к демократии, которая, по мнению уважаемого Сагафи, как раз и порождает развитие и секуляризацию. На наш взгляд, связь между секуляризмом и модернизмом, включая его корреляты, представляет собой соотношение общего и частного «по одному аспекту» («умум ва хусус мин ваджх»)[43]: далеко не каждая секулярная страна является современной и демократичной, и далеко не каждый демократический режим является секулярным. Существует ли довод в пользу того, что любая религия неизбежно влечет за собой деспотию? Было ли правление Достопочтенного Пророка (с) деспотичным? Разумеется, религиозное правление не наделяет легитимностью всё, за что отдают или могут отдать свой голос люди. Но точно так же не позволяют это делать и секулярные власти США. Что же тогда мешает ограничивать мнение народа рамками шариата, как это делается в настоящее время в Иране?
Кроме того, следует напомнить, что исключение из общественно-политической жизни религии никогда не носило абсолютного характера, и даже в наиболее секуляризованных обществах заповеди и понятия, пришедшие из религии, по-прежнему играют огромную роль.
Критика одной точки зрения
Идея того, что секуляризм является неизбежным следствием модерна, будучи порождением прогресса человечества в сфере науки, промышленности и культуры, втречается и у таких авторов, как, например, Абдолкарим Соруш. Для него важнейшее различие между модерном и традиционным обществом прослеживается на антропологическом уровне: человек модерна отличается от человека прошлых эпох тем, что последний рассматривает и мироздание, и социум как данность и тайну, не подлежащую изменению, – она принимается с благоговением и смирением, а интеллектуальное отношение к ней выражает позиция созерцания. Иное дело – человек модерна: он признает за собой право распоряжаться природой и обществом и менять их по своему усмотрению, ему свойственны критицизм, любознательность, активизм, уверенность в себе, стремление к переменам и всему новому, своего рода «дух революции», и проч. А поскольку религия призывает человека к смирению перед творением, умеренности и созерцательности, человек Нового времени избирает секулярный образ мысли: «…вследствие своего нового мировоззрения человек модерна оказался в новых отношениях с религией» (Соруш, Ма’на ва мабна-йе секуларисм: 5). В результате не только природа, но и общество и, разумеется, политическая власть утратили статус священного и раз и навсегда данного. Политическая система, таким образом, тоже является результатом
В отличие от строгого соподчинения («умум ва хусус мутлак»). Примером первого случая является соотношение птицы и белой птицы, что ограничено определенным аспектом (белый цвет). Примером второго является отношение между человеком и животным, когда вид (человек) является подклассом рода (животное)