Французский философ Анри Бергсон в работе «Смех» писал: «Не существует комического вне собственно человеческого». Другое условие: «Смешное может всколыхнуть только очень спокойную, совершенно гладкую поверхность души. Равнодушие – его естественная среда». И ещё: «Смешное не может нравиться тому, кто чувствует себя одиноким. Смех словно нуждается в отклике… Один человек, которого спросили, почему он не плакал, слушая проповедь, на которой все проливали слезы, ответил: “Я не этого прихода”… Сколько раз указывалось на то, что смех зрителей в зале раздается тем громче, чем зал полнее».

      Бергсон отметил именно рассудочность остроумия: «В обществе людей, живущих только умом, вероятно, не плакали бы, но, пожалуй, всё-таки смеялись».

      Гениальную эпиграмму сочинил поэт и библиограф С.А. Соболевский (1803–1870). Минимальными средствами он достиг сокрушительного результата. Его сочинение требует пояснений:

      Парнас – в Греции гора богов и героев; Пегас – крылатый конь вдохновения. Исходный материал для эпиграммы – книга Н. Сушкова «Обоз к потомству» – многословная и пустяшная. Её первые строки: «Начну решительно, смело, сплеча, как многие, многие начинали! Начну… да вот беда: с чего начать? Как приступить к делу, которое пойдёт на суд к потомству, – ого! вот куда с первого слова занесло мои записки… моё поэтическое воображение!.. Тьфу ты, проклятое самолюбие!..»

      Соболевский отозвался об этом опусе так:

      Накопленная нами информация разряжается почти мгновенно. И реакция вызвана нашим сознанием.

      …Смех бывает глупый, умный, пошлый. В подлинном остроумии – гармония смысла и подтекста, звучания слов. Это пробуждает чувство прекрасного, а неожиданный поворот мысли – радость озарения.

      Фрейд утверждал: «Влечение к познанию не может быть причислено к элементарным компонентам влечений, но подчинено исключительно сексуальности. Его деятельность соответствует сублимированному способу овладевания, с другой стороны, оно работает энергией влечения к подглядыванию… Влечение к познанию у детей поразительно рано и неожиданно интенсивным образом останавливается на сексуальных проблемах, может быть, даже пробуждается ими».

      Психоаналитик не замечал явные факты, опровергающие его схему! Детёныши обезьян, щенки, котята сразу начинают исследовать окружающий мир. А их не сдерживают социальные ограничения, ни комплекс Эдипа, ни чувство вины и ревности.

      Даже у рабочих муравьёв есть индивидуальные особенности. Большинство из них выполняют рутинные работы в муравейнике. Немногие стараются исследовать окружающую территорию. Можно ли это их качество хоть как-то связывать с сексуальностью? Нет.

      Влечение к познанию – один из основных инстинктов.

      Познание окружающего мира было «заложено» в организмы значительно раньше, чем сексуальное чувство, которое для многих видов животных не имеет значения. Но всем – буквально всем! – необходимо