Из Франции мальчишкой ты попал в Перу.

      Там видел много женщин обнажённых:

      «Я буду их писать, пока что не умру!»

      И создавал шедевр, как в небесах рождённый.

      Ты в хижине жил долго на Таити

      И женщинами вволю наслаждался.

      Писал картины, в общем, по наитию,

      Пока очередной шедеврик не рождался.

      Ходил больной, бывал и бит…

      А ноги сильно язвами поражены…

      Ты не был ни тепло одет, ни сыт!

      Ушёл от пятерых детей и от жены.

      Ты непреклонно верен был мечте

      Разбогатеть; но всё же умер в нищете…

      Ах, век двадцатый, сколько ты принёс

      Нам бед, и радостей, и злоключений…

      Кому-то выложил ковёр из алых роз,

      А многим – только горестные приключенья…

      Ну что же о себе сказать?

      Ни благ, ни ценностей из недр не вынул,

      Похоронил давно отца и мать

      И неудачно эстафету принял…

      И всё ж я тоже белый человек!

      А потому (не будем строги к фразе),

      Вступая смело в двадцать первый век

      (Ах, Боже, как бегут года!),

      Мне тоже хочется сидеть хоть иногда

      На заграничном белом унитазе!

      Барбара Брыльска, вы прекрасная актриса!

      В «Иронии…» играли, той, что «с лёгким паром».

      Могли подняться вы в заоблачные выси…

      Однако всё же на земле владели редким даром.

      Судьба бывала с вами беспощадна‒

      Ведь ваша дочь трагически погибла…

      Хвалили и ругали вас площадно,

      Но слава и хула с пути не сшибли…

      Вы выстояли всё же – не сдались!

      И продолжаете (да ещё как!) играть.

      И помня, что актриса вы и мать,

      За счастье сына вы без устали дрались…

      И Польша будет вами благодарная гордиться,

      Дабы искусству вашему и Русь могла дивиться!

      Он – первый музыкальный пионер,

      Который классиком музыки признан в мире.

      И лишний раз тому напоминанье и пример,

      Когда его «Руслан…» звучит в эфире!

      Он – корень русской сущности народа,

      Боровшегося