Святая Русь. Подлинная история старообрядчества. Дмитрий Урушев
Читать онлайн книгу.нас и не покорится Святой Восточной Церкви и сему Освященному собору или начнет прекословити и противлятися нам, и мы такового противника данною нам властью… проклятию и анафеме предаем, яко еретика и непокорника… И аще пребудет во упрямстве своем до скончания своего, то да будет и по смерти отлучен, и часть его, и душа со Иудою предателем, и с распеншими Христа жидовы, и со Арием, и со прочими проклятыми еретиками. Железо, камении и древеса да разрушатся и да растлятся, а той да будет не разрушен и не растлен во веки веков. Аминь»[126].
Собор осудил не только «раскольников», но и всех древнерусских святых, державшихся старых обрядов, обвинив их в «невежестве» и «безрассудстве»: «Глупы-де были и не смыслили наши русские святыя. Не учоные-де люди были, чему им верить? Они-де грамоте не умели»[127].
Поэтому историк Антон Владимирович Карташев верно заметил, что иерархи «посадили на скамью подсудимых всю русскую московскую церковную историю, соборно осудили и отменили ее»[128]. Но, вспоминая о соборе 1667 года, невольно задаешься вопросом: а судьи кто?
Патриархи Паисий и Макарий прибыли в Москву еще в ноябре 1666 года – вопреки воле константинопольского патриарха Парфения, запретившего им вмешиваться в чужие дела. Когда Парфений узнал, что Паисий и Макарий ослушались его и все-таки выехали на Русь, то созвал собор греческих епископов, который лишил их патриарших престолов.
Таким образом, Никона и старообрядцев судили не патриархи, а частные лица, выдававшие себя за таковых. Их советчики, Паисий и Дионисий, вообще оказались беспринципными авантюристами.
Житие Паисия Лигарида похоже на средневековый плутовской роман. Будучи католическим миссионером, выучеником иезуитской коллегии св. Афанасия в Риме, он проповедовал униатство в Константинополе и Валахии. Тут с ним познакомился иерусалимский патриарх Паисий. Иезуит сумел войти в доверие к своему тезке, и патриарх рукоположил его в православные митрополиты города Газы.
Однако Лигарид не поехал в Палестину, а отправился в далекую Москву, благочестивую, но неразборчивую. Здесь его никто не знал, и грек быстро стал при царском дворе важной персоной – «великим учителем и переводчиком».
Таким же авантюристом был афонский архимандрит Дионисий. В Москву он прибыл по приглашению Никона и Алексея Михайловича для работы на Печатном дворе над новыми богослужебными книгами. И хотя Дионисий был заподозрен в тягчайших грехах (содомии и курении табака) он стал при дворе незаменимым человеком как переводчик.
Именно его царь приставил к бывшим патриархам Паисию и Макарию. Но русские церковные дела мало волновали Дионисия. Его, как и Лигарида, интересовало только государево жалованье – ефимки[129] и соболя.
Законодательную базу под гонения на старообрядцев подвели «Двенадцать статей» царевны Софьи. Это был беспримерный по жестокости закон. Согласно ему проповедников старой веры надлежало казнить, сжигая в срубах, а пепел развеивать
126
127
Житие протопопа Аввакума, им самим написанное, и другие его сочинения. С. 102.
128
129
Ефимок – русское название западноевропейского серебряного талера.