Превыше всего. Роман о церковной, нецерковной и антицерковной жизни. Дмитрий Саввин
Читать онлайн книгу.
дабы окружающие не могли видеть его лица – этот рефлекс он выработал за годы службы рядом с архиереями.
«Ну все, обаял!» – подумал он.
В это время из зала выдачи багажа показался Георгий, тащивший пару больших сумок.
– Ваше Преосвященство, пройдемте в машину! – сказал Васильев.
На автостоянке перед аэропортом, среди такси и частных автомобилей, стояла уже потрепанная черная епархиальная «Волга» и небольшой праворульный японский минивэн, отходивший по дорогам Японии и России не менее пятнадцати лет. Монахиням и Георгию предложили сесть в микроавтобус, а новый епископ со священниками расположились в «Волге».
– Холодно тут у вас! – сказал, поежившись, Евсевий. – Но зато солнечно!
Солнце, действительно, светило ярко, а на небе почти не было облаков.
– Так точно, Ваше Преосвященство! – ответил Васильев. – Холодно, но по количеству солнечных дней – как в Сочи.
– Ну, можно считать, что на курорт приехал! – с улыбкой сказал Евсевий. Оба священника также вежливо улыбнулись.
Затарахтел двигатель, и «Волга» плавно снялась с места. Архиерей стал внимательно смотреть в окно, разглядывая просторы своей новой епархии. Просторы эти, надо сказать, выглядели довольно уныло. Местная природа – сочетание леса и степи – сама по себе относится к тому типу, который принято именовать суровым. Будучи же разбавлена развалинами колхозных построек, застрявшими там и сям около десяти лет назад комбайнами – точнее, сгнившими остовами этих комбайнов – и кучами мусора, она выглядела совсем уж депрессивно.
«Прям как после атомной войны», – невольно подумал Евсевий. И еще раз задумался над тем, что хорошо бы здесь задерживаться не слишком долго. Что ж, это представлялось вполне реальным. Мангазейская кафедра была для епископата чем-то средним между гауптвахтой и яслями: в такие епархии отправляли либо провинившихся, которых по каким-то причинам нельзя было отправить на покой досрочно, либо новичков. Первые имели возможность реабилитироваться, вторые – научиться управлять епархией и, в идеале, показать класс. Тогда они могли рассчитывать на более привлекательное место.
С момента восстановления Мангазейской епархии в 1993 году и до назначения на нее Евсевия здесь было два епископа. Первый ранее занимал не последнюю кафедру в Центральной России, но оскандалился на одном коммерческом деле, в сущности, невинном (он был как-то причастен к торговле автомобилями, ибо водил дружбу с местными властями и директором тамошнего автозавода). В иные-прочие времена его бы никто и не подумал тронуть, но на дворе стоял 1992 год, год неиллюзорной гласности с позывами на демократизацию. Потому Владыку Синод решил почислить на покой, а через 10 месяцев, когда восстановили Мангазейскую епархию, отправили его туда правящим архиереем. В этом качестве он благополучно прожил до 1997 года, когда на покой попросился уже сам. Прошение было без проволочек удовлетворено.
Второй архиерей, Владыка Евграф, оказался человеком необычной судьбы. Самым необычным было его происхождение: