Корр.: Мистер Моппер, второе издание вашего романа удвоило его популярность. Что вы чувствуете по этому поводу?

      А. М.: Я очень рад, что мой роман имеет успех. Огорчает только, что издатель не захотел включить в книгу превосходные иллюстрации Генри Ховарда – как мне объяснили, это сделало бы издание коммерчески невыгодным, несоразмерно увеличив его стоимость. Тем не менее мне очень приятно, что роман читают.

      Корр.: На читателей произвело крайне интригующее впечатление ваше заявление в №9 The Literate Modernity. Следует ли его понимать как намёк на то, что Мирослав-боярин существует?

      А. М.: Странный вопрос. Что бы вы ответили, если бы вас спросили, существует ли Гамлет? Или Робинзон Крузо?

      Корр.: Разумеется, в качестве литературного персонажа. Но из вашего высказывания в печати можно сделать вывод, что Мирослав-боярин существует, так сказать, во плоти. У него есть живой прототип?

      А. М.: У всякого литературного героя есть свой прототип. В конце концов, на этом положении основано христианское вероучение.

      Корр.: У вас отменное чувство юмора, мистер Моппер, но я бы не назвал его вполне английским. Уж не взяли ли вы вашу манеру высказываться от Мирослава-боярина?

      А. М.: Почему бы и нет? От него можно многому научиться.

      Корр.: Итак, вы признаёте, что настоящий Мирослав существует и вы с ним знакомы.

      А. М.: Я этого и не отрицал.

      Корр.: Неужели подобный человек в самом деле может существовать? Он действительно имеет отношение к событиям, описанным в книге?

      А. М.: Не ко всем; часть эпизодов мною вымышлена. Вы же не будете отрицать за писателем право на вымысел?

      Корр.: Разумеется, нет. Но всё-таки в целом – можно ли говорить, что Мирослав списан с реального лица?

      А. М.: В целом – да; смотря что понимать под целым. Наполеон у графа Толстого ведь тоже в целом списан с реального лица.

      Корр.: А если не секрет, не могли бы