Маленький настольный вентилятор тужился изо всех сил. Он гнал струйку спертого воздуха прямо на дежурного милиционера. Который сидел за столом в расстегнутой на две пуговицы серой форменной рубашке, весь заваленный папками и бумагами. Остальное пространство дежурной части отделения милиции, куда нас доставили всем скопом, было погружено в жаркую духоту.

      – Оформляй всех! – велел дежурному необъятный милицейский начальник. Задержанные музыканты столпились хмурой кучкой перед столом.

      – Сейчас составят протокол задержания – и все! Бумага есть – дальше не вырубишь топором, – мрачным шепотом предрек скрипач Ёсиф. – Доигрались! Теперь волчий билет – ни в один ансамбль не возьмут. На похоронах и в подземных переходах играть – за счастье будет. А некоторым знаменитостям – реальный срок светит…

      Он многозначительно кивнул в сторону певца Алеши. Тот еле стоял на ногах.

      – И никакой надежды? – тоже шепотом спросил я.

      Ёсиф пожал плечами, давая понять, что надежда умирает последней.

      – Может Василич как-нибудь извернется? Недаром же его сразу в районное отделение повезли. Только мы должны молчать, как партизаны! Продержаться, чтобы он успел там договориться, подмазать кого следует. Нам тут надо в полную «несознанку» уйти – домашний концерт, репетировали ко дню рожденья мамочки… – шепотом наставлял меня бывалый скрипач.

      Алеша тем временем озирался по сторонам, силясь понять, где находится и что происходит. Обеими руками певец опирался на угол стола, но все равно пошатывался, непроизвольно сдвигая стопку папок дальше к краю.

      – Товарищ капитан! – взмолился дежурный. – Ну, как я вот этого алкаша оформлять буду? Он же на ногах не держится, его в вытрезвитель надо, пусть там с ним работают…

      Этот милиционер не представлял, как быстро на самом деле Алеша приходит в себя. Всего полчаса назад, несколько стражей порядка выволокли из подъезда, и с размаху кинули в «черный воронок» худое тело, с неловко болтающимися длинными руками. Но даже в момент экзекуции певец, только завозился на железном полу УАЗика, так и не проснувшись.

      – Фамилия, имя, отчество? – как можно отчетливее спросил его дежурный, оформляя протокол.

      – Козырев он, Алексей Даниилович, – торопливо пояснил скрипач Ёсиф, стараясь не усугублять неприятностей. – Вы извините его, товарищ милиционер, перебрал человек на жаре, с кем не бывает.

      Но милицейский начальник вдруг передумал уходить в свой кабинет. Он сделал шаг к столу дежурного, в упор оглядывая компанию, с высоты своего немалого роста.

      – Я спрашиваю: фамилия, имя и отчество?! – угрюмо прикрикнул дежурный на шатавшегося Алешу, явно бравируя в присутствии начальства,