– А ты не знаешь?

      – Не-а. Объясните, пожалуйста.

      – Ну, милый друг. Значит, у нас разговора не получится? Значит, будем все по протоколу, по форме. Так?

      – Да вы скажите, о чем – я все вам расскажу.

      – О чем? О нанесении тяжких телесных повреждений. А именно – о нанесении ножевого ранения гражданину Старовойтову Вячеславу Александровичу.

      У Виталия екнуло сердце. Чего-чего, а этого он не ожидал. Неужели Славка написал на него заявление? А скорее всего – написали его родители. Все, теперь каша заварится – долго расхлебывать придется…

      – Ничего такого я не знаю. Я со Старовойтовым никогда не дрался. А уж с ножом – тем более. Да и не в моих это правилах – нож с собой носить. Меня кто-то оклеветал.

      – Оклеветал кто-то? Ах ты, бедный, несчастный, – следователь вытащил из-за стола свое полноватое тело и подошел к окну. – Может, тебя пожалеть?

      – Жалеть – не жалеть, да только ни в чем лишнем обвинять меня не надо. Бывало, дрался я с пацанами за школой. Но ведь это один на один. Все по-честному. Да и какой пацан не дрался хоть раз в жизни? А чтобы с ножом? Нет, это не в моих правилах.

      Следователь некоторое время помолчал, продолжая смотреть в окно, а потом вернулся к столу, сел.

      – Ну, ладно, хватит комедию ломать. Смотри: вот заявление потерпевшего – вот его подпись, вот подписи родителей несовершеннолетнего Старовойтова. Вот заключение медицинской экспертизы, сделанное на следующий день после твоего преступления, вот показания двух свидетелей – Поваляева и Белозеровой. В деле также имеется показания школьного врача Андреевой, которая видела тебя возле школы с окровавленными руками. В деле нет только орудия преступления. Но, может быть, ты поможешь его нам найти? А, Чернов? Что молчишь?

      «Вот это да, – опешил Чернов. – Никогда бы не подумал на Славика, что он решится меня в тюрьму упечь. Или его родители что-то разнюхали? А, может, они с моих родичей бабки хотят стрясти? Вот это скорее всего. Но зачем тогда заяву в ментовку подавать? Пришли бы сразу к отцу. Что теперь делать? Пока – не сознаваться. А там – видно будет».

      – Нет, чего не было – того не было. А люди сейчас, сами знаете, какие – могут только так человека оклеветать. А может… Может, они деньги хотят с моих родителей