Месть по закону. Вячеслав Денисов
Читать онлайн книгу.
отделение муниципального банка было на середине пути от того места, где Антона высадил Вадим, до его дома. «Странно, – думалось Струге, – я живу, а она работает почти в одном месте, а за эти... Сколько лет она работает в банке? Кажется – три. И за три года ни разу не встретились. Судьба-злодейка...» Он снова усмехнулся, продолжая путь. Постепенно воспоминания об отдыхе стали его покидать, и мысли переориентировались на начало недели. В понедельник должен состояться, если адвокаты опять не придумают что-нибудь смешное, вроде «я занята в другом процессе, извините, Антон Павлович», очень сложный процесс. Он тянется уже год благодаря уловкам защиты. Все подсудимые находятся «на подписке», поэтому адвокаты «гонят дуру» – то один подельник «заболеет», то второй. То один адвокат не «может» прийти, то другой. Подсудимым это очень на руку, они на свободе, а, судя по тяжести содеянного, «условным» наказанием они вряд ли отделаются. Это понимают и они, и их защитники. Вероятно, последние взяли это от безнадеги за линию построения защиты и пытаются довести дело до его прекращения.
Но в понедельник они будут все. Вернее, должны быть все. И если так случится, то больше они бегать не будут. Процесс состоится. И последующий – тоже. И следующий. Сколько понадобится еще процессов – подсудимые будут на них обязательно присутствовать. Потому что в Уголовно-процессуальном кодексе, помимо меры пресечения «подписка о невыезде», существуют еще несколько. «Личное поручительство» – даже звучит как-то несостоятельно... «Поручительство общественных организаций»? За подсудимых Артемова и Саитгалина может поручиться только лидер организованной преступной группировки города – Тимур, а это является фактором, усугубляющим желание эту меру не избирать. Что еще остается? Залог? Опять Тимур придет. Антон изберет последнюю, гарантирующую на сто процентов своевременное доставление умственных паралитиков Артемова и Саитгалина меру пресечения. Эта мера и прямо, и криво противоположна «подписке о невыезде». «Содержание под стражей».
Антон позволял себе думать об отдельных подсудимых как о подонках, только оставшись наедине с самим собой – и никак не во время разрешения их судьбы при вынесении приговора. Самое трудное для Струге в момент становления его судьей было отключение личного психологического фактора. Встать на грань, справа от которой факты, а слева – контраргументы, встать и не шататься – вот долг каждого судьи. Отключить чувство личной неприязни, чувство жалости, ненависти, собственной усталости, уговоров, клятв и угроз, выслушать все и всех и лишь после этого шагнуть – вправо или влево. Только закон и преступник, а меж ними – судья. Хвала тому судье, кто это понял. Но никто и никогда не заставит судью, когда он остается наедине с собой, вне суда, отказаться от того, чтобы плюнуть на землю, уже подходя к дому, и выдавить сквозь зубы:
– Тварь!..
И это будет лишним подтверждением того, что он – Судья. Даже если он вынужден был освободить преступника, вина которого ясна как божий день, но не доказана из-за недоработок недоумка-следователя или