Оранжевый – хит сезона. Как я провела год в женской тюрьме. Пайпер Керман
Читать онлайн книгу.
накладные ногти, накрашенные ярко-розовым лаком. «Вы у меня самая беспроблемная!» – каждый месяц радостно восклицала она.
Бог поставил мою жизнь на паузу.
За более чем пять лет ожидания чего я только не успела передумать о тюрьме. Мои обстоятельства оставались тайной почти для всех знакомых. Сначала мне было слишком страшно, слишком неловко и слишком стыдно рассказывать, что случилось. Когда же дело об экстрадиции застопорилось, все стало слишком странно, чтобы сообщать непосвященным друзьям: «Я отправляюсь в тюрьму… когда-то». Мне казалось, что лучше переварить все это наедине с собой. Те друзья, которые были в курсе ситуации, к счастью, никогда не поднимали эту тему, словно Бог поставил мою жизнь на паузу.
Я изо всех сил старалась забыть о том, что меня ждет, с небывалым рвением работала креативным директором в интернет-компаниях и бродила по центру Нью-Йорка с Ларри и нашими друзьями. Мне нужны были деньги, чтобы оплачивать огромные судебные издержки, поэтому я работала даже с теми клиентами, которых мои коллеги-хипстеры считали мерзкими и неприятными – большими телекоммуникационными компаниями, большими нефтехимическими корпорациями и большими теневыми холдингами.
Со всеми, кроме Ларри, я держалась несколько отстраненно. Только с ним я могла поделиться своим страхом и стыдом. В общении с людьми, которые понятия не имели о моей криминальной тайне и маячащем передо мной тюремном сроке, я просто не могла быть собой – я была милой, иногда обаятельной, но всегда холодной, далекой, возможно, даже безразличной ко всему. Мне было сложно полностью расслабиться даже в компании близких друзей, которые знали, что происходит. Будущее довлело надо мной, и я смотрела на все словно со стороны, потому что в моих глазах все меркло в сравнении с тем, что ожидало меня впереди. Где-то на горизонте маячило разорение, нашествие казаков и кровожадных индейцев.
Шли годы, и мои близкие уже начали верить, что меня спасет какое-то чудо. Мама много времени проводила в церкви. Но я ни на минуту не позволяла себе поверить в эту выдумку – я знала, что отправлюсь в тюрьму. Порой мне бывало тяжело. Но для меня стало открытием, что близкие и Ларри все равно любили меня, хоть я и наломала дров, что друзья, которые знали о моем положении, не отвернулись от меня, а я сама по-прежнему могла преуспевать в профессиональной и социальной сферах, хотя и умудрилась разрушить собственную жизнь. С течением времени я стала меньше тревожиться за свое будущее и за перспективы на счастье и даже перестала так сильно страшиться тюрьмы.
Благодарить за это мне стоило главным образом Ларри. Когда мне предъявили обвинение, мы были явно влюблены друг в друга, но нам было всего по двадцать восемь лет. Мы только переехали в Нью-Йорк и не строили никаких планов на будущее, за исключением разве что о том, куда нам податься, когда парень, у которого мы снимали квартиру, вернется из Лондона. Когда же меня настигло мое криминальное прошлое, никто не стал бы винить Ларри, если бы он усадил меня на диван и сказал: