Она входила как богиня

                       И называлась Гитлером

                       Ее прозрачная вагина

                       С полупрозрачным клитором

                       Светилась жизненною силой

                       И что-то там в себе носила

                       И голосом неслышным, рода

                       Моего собственного прозренья:

                       Это от прошлого прихода

                       Во мне! – говорила

                       Но ведь ты не сказала, что Гитлер! —

                       Да ты бы и не понял! —

                       А если бы понял? —

                       Да все что-нибудь не то понял, вот и сейчас не понимаешь

                       Одна старушечка другую

                       Ласкает в маленьком кафе:

                       А помнишь ли, как мы лежали

                       На Фридрихштрассе в дни войны

                       Ты была русская шпионка

                       А я гестаповкой была

                       Но ведь поверх идеологий

                       Друг друга так любили мы!

                       Или в соответствии с идеологией – скажем мы

                       Или обуреваемы идеологией – скажем мы

                       Или даже – скажем мы – в экстазе некоем

                                                                         идеологическом —

                       Господи, о чем говорят, Боже мой

                       И на каком языке говорят! —

                       На языке любви, видимо

                       Папа, папа, папочка

                       Своего сыночечка

                       Ты кормил как пташечку

                       Дай теперь хоть крошечку

                       Только вот у папеньки

                       Кушать нет ни капельки

                       И завернуты мы с сыночкой

                       Словно в влажную простыночку

                       Вечности уже

                       Мышь по стенке пробежала

                       Изумленная на треть

                       Мышь, мышь! где твое жало?!

                       Мышь, вот твоя смерть!

                       А она же отвечала:

                       Дай поближе посмотреть —

                       Это не моя смерть

                       А жало? – вот оно, жало! —

                       Боже, это моя смерть!

                       Нанесите мне раны ужасные

                       Выньте печень и бросьте в постель

                       Некой