128

      При этом необходимо, конечно, иметь в виду, что, находясь в серьезной внешнеполитической изоляции, режим Кадара, как и Москва, отнюдь не был заинтересован в обострении отношений с югославами, тем более что Тито и его команда своим сопротивлением сталинскому диктату в 1948–1953 годах снискали немалое уважение на международной арене. А потому югославские связи группы И. Надя не хотели выпячивать в обвинительном заключении. Однако на случай, если югославские руководители выступят с протестом по поводу осуждения Имре Надя (вопреки договоренности не привлекать его к судебной ответственности), наготове был собранный против них компромат. Был подготовлен проект ноты в адрес правительства ФНРЮ, не только якобы незаконно предоставившего И. Надю и его группе убежище в своем будапештском посольстве (на самом деле неформальные брионские соглашения между Н. С. Хрущевым и И. Броз Тито, заключенные в ночь со 2 на 3 ноября 1956 года, допускали это – правда, только в случае, если Надь добровольно уступит власть Кадару), но и давшего им возможность вести, находясь в посольстве, подрывную деятельность против правительства Кадара (что вообще было полным вымыслом).