Переводим с итальянского. Владимир Кулеба
Читать онлайн книгу.
технологию». Проще говоря – несколько вариантов ответов, шаблонов, которые, без зазрения совести, рассылали авторам. В заранее заготовленную «болванку» оставалось вписать фамилию графомана, расписаться и проставить дату. Главное, не перепутать заготовку – стихи, например, с прозой. Суть-то одна: «Уважаемый тов., Ваша рукопись получена и прочитана, видно, что Вы знаете (не знаете) предмет, о котором пишете. К сожалению, вынуждены констатировать…, оставляет лучшего и владение языком, знание орфографии и пунктуации, советуем Вам, уважаемый…, верим, что при надлежащем отношении…, читайте классиков! С уважением…».
Года через два Влад на этом погорел, а я, кстати, его предупреждал, когда уходил. Но он совсем обленился, стал под копирку направлять авторам вторые и даже третьи экземпляры, ленился перепечатывать, в результате – запутался. Сыну партийного начальника послал даже не копию – незаполненный шаблон. Понятно, поднялся жуткий скандал, Влада выгнали взашей, он спился с круга. Между прочим, подавал надежды, стихи неплохие сочинял, да и возможности печататься завидные – редакция «Литературки» на одном с ними этаже, ребята все свои, стакан вина выпил – и уже, считай, договорился!
Казус этот случился после того, как я ушел, по выражению Влада, в большую прессу. Хотя работа в редакции почти ничем не отличалась от прежней. Зато не только можно, даже нужно писать в газету. Главный редактор так и сказал, когда они с заведующим, опытным журналистским волком, Валентином Владимировичем Величко («В в кубе», «В-3»), ходили на «тезоименитство»:
– Чтобы закрепиться в коллективе, у тебя одна дорога – писать, писать и писать! Я сам когда-то в отделе писем начинал. Там – море тем! Думаю, и Валентин Владимирович поможет, не одному киевскому журналисту руку ставил…
– Слышал, что шеф сказал, – это «В-3» ему у себя в кабинете. – Мы полосу писем раз в две недели готовим. Так что с тебя, как новичка, обзор причитается. Писал когда-нибудь в газету?
– Только стихи…
– Ну, ничего, здесь быстро эту дурь выбьют…
Довольно легко вошел в коллектив, прижился. Пахать, правда, приходилось с утра до ночи. Рабочий день начинался в двенадцать дня, заканчивался официально в восемь. Когда дежурили на выпуске, могли задержаться и до двух утра и позже. Как повезет. Все зависело от поступления официоза. Его тогда, в 1978-м, шло море – и из Москвы, и из Киева. Другое дело, не читал никто ни велеричивых речей генсека, ни отчетов с пленумов ЦК, ни приветствий, ни прочей партийной жвачки. На приходивших по каналам ТАСС-РАТАУ лентах стоял гриф: «Литерная. Для обязательного опубликования». Старый наборщик Снигач Абрам Яковлевич, с которым они сошлись на почве любви к Пастернаку, рассказывал, что «литерные» ведут свою историю со времен Сталина. Сам в типографии с начала тридцатых. С пятнадцатилетним перерывом, с 37-го по 52-й. Тогда всю типографию с редакцией впридачу загребли в одну ночь как врагов народа и политических диверсантов.
Так что, как ни крути, ставить в номер всю эту дребедень