Барабан бьет сбор. Марик Лернер
Читать онлайн книгу.
обычно на подобных мероприятиях не присутствуют. После сделки ведь обязательно положено посетить близлежащий кабак и неплохо отметить там заработок темным пивом. Вино и прочие напитки горцы презирают. Не то чтобы они относились с презрением к крепкому алкоголю или даже самогону из картофеля, просто напиваться не принято.
Само собой употребляли спиртные напитки, но никогда не пригубляли в одиночку или в посевной, сенокосный, уборочный периоды, а также на охоте. Перепивший человек теряет лицо в глазах окружающих. Вот свадьбы, похороны и праздники без этого дела не обходятся. Говорят, все это идет с древних времен, когда отмечали тризну. Точно уже никто не скажет. Не принято в обычные дни напиваться. А дошедшему до свинского состояния долго поминать будут.
Ах, да. Выпив две-три кружки пива после окончания торговли мужчине непременно требуется зайти в лавку и приобрести подарок жене и детям. Хоть по конфете, но забота обязательно должна быть проявлена. Это тоже из разряда «так принято». Не поймут нарушившего обычаи ни родственники, ни соседи. Не скроешь. Всем же хочется узнать, за сколько продал скотину и что привез.
Продают не только скот, хотя овощи и фрукты издалека везти редко кто станет. Продукты привозят в основном к станции из ближайших мест. Зато очень тщательно готовятся продавцы. Крестьянин, принесший в двух корзинах зелень со своего огорода, раскладывает ее на лотке в отдельные пучки и кучки. Рядом стоит ведерко с водой, и он маленьким веником все время опрыскивает зелень, чтобы она выглядела свежей и привлекательной для покупателя. Грязной картошки или другого овоща никогда на виду не окажется. Все вымыто, разложено и привлекательно смотрится. А стоит сущую мелочь.
Некоторые станции даже специализируются на отдельных видах продукции. Где выгоднее набрать свежих овощей, где замечательные куры или к разъезду приносят домашние пирожки. Говорят дальше на север хорошо идут арбузы, дыни и мясо дешево. Там скотоводческих ферм много.
В последнее время еще возле почты люди собираться. В поселке образовалось отделение Лиги ветеранов. Приезжавшие из города агитаторы вместе с местными членами Лиги решали, кого надо подвергнуть бойкоту, кому понадобится финансовая помощь. После каждого митинга на дверях почты, лавок и даже Храма появлялись списки торговцев, ремесленников, владельцев средств транспорта, гостиниц, постоялых дворов, то есть всех тех, кто продолжал обслуживать бойкотируемого лендлорда, с предупреждением, что если они не поддержат решения Лиги, то будут сами подвергнуты бойкоту.
Угрозы были совсем не зряшными. Уже двое или трое поселковых явственно горели ясным пламенем. Не прямо – фигурально, однако от этого им было ничуть не прохладнее. Люди перестали ходить в кабак Бурносова, лавку Прилепова и тщательно сторонились одного из фермеров. При здешних мизерных заработках подобный ход был страшно действенен и будоражил всю округу. Глядя на очень наглядные примеры никто не хотел попасть в категорию