Лестница на Эверест. Повесть-аллюзия. Сергей Соколов
Читать онлайн книгу.
последнюю ночь детства с беззаботной широтой и разухабистой вседозволенностью. Все давно повзрослели и не плакали вслед плывущим алым парусам. Разве, что самые сентиментальные, да родители, но не о них сейчас речь.
Вид на стрелку острова, на огонь ростральных колонн, на изящный шпиль собора, на мосты был великолепен. Рукотворная оптическая иллюзия «небесной линии» поражала своей достоверностью. Просто трудно было поверить, что исторические кварталы были окружены кольцом километровых зданий современного мегаполиса. Лишь подходя к границе музея под открытым небом, иллюзия уступала место реальной жизни. Обман во благо – это часто бывает.
Со мной рядом, близко-близко, моя девушка. Мы держимся за руки, губы размыкают поцелуй только, чтобы прошептать слова любви, слова клятвы в вечной верности друг другу. Нам не хватает ночного воздуха.
– Всё, не могу больше. – Девушка отстраняется от меня, облокачивается на тёплый камень.
– А я могу. – Я вновь хочу привлечь её к себе, но девушка выскальзывает из моих объятий, отпуская мою руку.
– Хватит, хватит… Скажи лучше, ты поступать не передумал?
– Фи, сейчас не время об этом говорить.
– Как раз самое время, если тебя интересует наше будущее. У меня есть свои планы, достаточно амбициозные, и я не хочу…
– Тогда другое дело… Не сомневайся, я поступлю, выучусь и…
– Вот это я и хотела от тебя услышать… Иди ко мне!
Меня уговаривать не пришлось. До бледной утренней зари оставалось каких-то полчаса.
*****
Осталось только узнать…
Лето прошло в разлуке с моей подругой. Лишь нечастые звонки соединяли нас в коротком разговоре, суть которого сводилась к диалогу:
– Готовишься?
– Да. А ты?
– Я тоже.
Действительно, времени катастрофически не хватало даже на нормальный сон. Прогулки на свежем воздухе давно сменились релаксирующими пилюлями под сквозняк кондиционера. Еда потеряла вкус, не пережёвывалась и проглатывалась в спешке. Я весь обложился учебниками, пособиями, методичками. Всюду по квартире валялись обрывки ватмана со следами кофе и моих тщетных усилий что-либо изобразить, огрызки карандашей, стикеры с напоминалками о недоделанных делах. Ко мне невозможно было обратится ни по какому вопросу; я хамил; отвечал невпопад; срывался на неповинном инете, приданым мне в помощь. Комок истрёпанных нервов, в тщетной попытке объять необъятное.
А потом я шёл на вступительные экзамены в наглаженных матерью рубашке и брюках, совершенно опустошённый, без намёка на знания, желая одного: быстрого конца моего позора. Помню, как кто-то, не я, предстал перед комиссией, что-то писал, как-то отвечал, глупо улыбался, уходил вприпрыжку и только пожимал плечами на вопросы толпы перед входной дверью: «Ну, что? Ну, как?»
Теперь оставалось только узнать.
Аллея из шарообразно подстриженных лип подходила к самому входу величественного здания Высших