Гибель советского кино. Тайна закулисной войны. 1973-1991. Федор Раззаков
Читать онлайн книгу.
Климову в либеральных кругах. О нем говорили как о талантливом обличителе загнивающего брежневского режима, страдающем за правду. Сама же власть угодила в неприглядную историю, которая была с лихвой использована западными пропагандистами в ее мероприятиях по дискредитации Кремля в глазах советского обывателя. «Вражьи голоса» денно и нощно изощрялись в смаковании подробностей этого скандала, убеждая слушателей в том, что правда и кремлевское руководство – понятия несовместимые.
Скандал с «Агонией» стал еще одной победой западных идеологов и очередным поражением советской контрпропаганды. К сожалению, со второй половины 70-х именно такое соотношение сил все явственнее будет превалировать в пропагандистской войне Запада и Востока: первый будет наступать, второй – обороняться. У этой ситуации было несколько объяснений. Во-первых, власть была косной, во-вторых, в идеологических кругах оставалось много евреев, которые вольно (или невольно) делали все от них зависящее, чтобы помочь противнику обыграть СССР в «холодной войне». По этому поводу сошлюсь на слова И. Шафаревича:
«Даже в пропагандистской литературе было запретно упоминать о еврейском влиянии. Было изобретено выражение «сионизм», формально использующее название еврейского течения, имевшего цель – создать свое государство, но иногда как бы намекавшее на еврейство вообще. Эта робость доказывает, что власть не противопоставляла себя еврейству, не ощущала его своим противником. В то время как евреи, эмигрировавшие из СССР, заполнили «русскую» редакцию «Радио Свобода» и там отчетливо клеймили коммунизм рабским и бесчеловечным строем, советские пропагандисты робко лепетали о «сионизме», упрекая его в вечной враждебности к социализму и коммунизму (Марксу, Троцкому?). То есть из двух оппонентов (отражавших позицию еврейства и коммунистической власти) один ничем не выражал опасения вызвать непоправимый разрыв, а другой явно был скован этим страхом…»
Брежневская команда (в народе ее называли «днепропетровской») настолько крепко вцепилась во власть, что отпускать ее не собиралась. Любой намек на то, что Брежнев может уйти с поста генсека, отметался его ближайшими приближенными с порога. Более того, «зачищались» все возможные деятели, которые могли претендовать на то, чтобы сместить Брежнева. Так, в феврале 1976 года, на ХХV съезде КПСС в отставку были отправлены сразу двое еще не старых членов Политбюро: Александр Шелепин (в конце 60-х он был реальным кандидатом от оппозиции на пост генсека) и Дмитрий Полянский. Вместо них в высший партийный ареопаг вошли Григорий Романов и Дмитрий Устинов. Причем первого Брежнев вводил в Политбюро не случайно: именно ему он собственноручно собирался в ближайшем будущем доверить пост генсека в случае, если бы его дела пошли совсем плохо (предпосылки к этому были: чтобы выступить на том же партийном съезде, Брежневу пришлось вводить стимуляторы, которые поддерживали в нем силы все три часа его длинного доклада).
Однако едва это желание Брежнева стало известно его соратникам,