Гордость и гордыня. Джейн Остин
Читать онлайн книгу.
и мисс Лукас заметила своей подруге, что та никогда ни на что подобное не решится, чем лишь подстрекнула ее. Обернувшись к нему, Элизабет сказала:
– Не кажется ли вам, мистер Дарси, что я минуту назад с большой тонкостью упрашивала полковника Фостера дать для нас бал в Меритоне?
– C большим пылом. Обычным для прекрасного пола, стоит речи зайти о балах.
– Вы так строги к нам!
– Сейчас настанет ее черед подвергнуться упрашиваниям, – сказала мисс Лукас. – Я намерена открыть фортепьяно, а ты знаешь, Элиза, к чему это приведет.
– Ну что ты за подруга! Всегда хочешь, чтобы я играла и пела всем и каждому! Если бы мое тщеславие влекло меня к музыке, тебе цены не было бы, однако я предпочла бы не садиться за инструмент в присутствии тех, кто, без сомнения, привык слушать лишь самую лучшую игру.
Однако мисс Лукас настаивала, и Элизабет наконец ответила:
– Ну хорошо, пусть будет по-твоему. – И, обратив серьезнейший взгляд на мистера Дарси, она добавила: – Есть прекрасное старинное присловье, разумеется, известное всем присутствующим: «Придержи дыхание, чтобы было чем остудить кашу». Вот и я придержу свое, чтобы романс прозвучал лучше.
Играла и пела она недурно, хотя отнюдь не превосходно. Когда она допела второй романс, то даже не успела ответить на просьбы некоторых гостей спеть еще, как ее сестра Мэри поспешила сама сесть за фортепьяно. Мэри была единственной дурнушкой среди своих сестер, а потому не только читала серьезные книги, но столь же усердно занималась рисованием и музыкой и всегда с нетерпением ждала возможности показать себя.
Однако Мэри не обладала ни большим талантом, ни вкусом, и хотя тщеславие рождало в ней усердие, ему сопутствовали педантичность и самодовольство, которые испортили бы впечатление и от куда более искусной игры. Элизабет, чуждая претензий и нарочитости, доставила своим слушателям куда больше удовольствия, хотя играла и вполовину не так умело. A Мэри после завершения очень длинного концерта была рада снискать похвалы и благодарность, заиграв шотландские и ирландские мелодии по просьбе своих младших сестер, которые вместе со старшими Лукасами и двумя-тремя офицерами устроили танцы в одном конце залы.
Мистер Дарси стоял неподалеку от них, молча негодуя на подобную манеру скоротать вечер, которая препятствовала разговорам, и был так погружен в свои мысли, что заметил рядом с собой сэра Уильяма Лукаса только тогда, когда сэр Лукас заговорил:
– Какое преприятное развлечение для молодежи, мистер Дарси! Все-таки ничто с танцами не сравнится. Я полагаю их первым украшением самого полированного общества.
– Бесспорно, сударь, и у них есть еще то преимущество, что они в моде и не в столь полированных обществах: каждый дикарь способен плясать.
Сэр Уильям лишь улыбнулся.
– Ваш друг танцует восхитительно, – продолжал он после паузы, увидев, что мистер Бингли вступил в круг танцующих. – И полагаю, вы сами искусны в этой науке, мистер Дарси.
– Мне