Повести о войне и блокаде. Лев Гаврилов
Читать онлайн книгу.
руки за спину. Она спросила Лёньку:
– Не тяжело?
Но бабушка была легкая, и Лёнька только покачал головой в ответ.
Они везли бабушку мимо трамвайного кольца, на котором стояли запорошенные снегом трамваи. И «американки», и старые. Пятилетний Женька по секрету рассказывал Лёньке, что бабушка все последнее время варила одну и ту же кость, и пила одна этот бульон, и никому не давала. Зато она каждый вечер совала Женьке и его сестренке Лизке по кусочку хлеба. По маленькому кусочку.
А теперь все, больше не будет.
Женька закончил свой рассказ, и они подошли к траншее. Соседка Полина спрашивала у женщин: «А что теперь?» А Лёнька подошел поближе к траншее. Она была заполнена наполовину. В это время к траншее подошли двое мужчин и одна женщина. Они тоже привезли на санках покойника. Один из мужчин зашел в сарайчик и вернулся оттуда с крепким дядькой.
Женщина вынула из сумки половину буханки хлеба и отдала дядьке. Тот вернулся в сарайчик и с другим, таким же крепким дядькой принес гроб.
Покойника отвязали от санок, положили в гроб, накрыли крышкой и опустили гроб в траншею.
Двое мужчин и женщина постояли и ушли, а два крепких мужика вынули покойника из гроба, уложили его в ряду с другими и унесли гроб в сарайчик. Уходя, один из них сказал Лёньке:
– Ну чего рот разинул? Вали отсюда!
Лёнька пришел на то место, где остались соседка Полина и Женька, но их там не было. Лёнька огляделся и увидел, что они уже уходят к дому. Лёнька догнал соседей и спросил:
– А где бабушка?
– Там, где надо, – хмуро ответила соседка Полина и пошла впереди, заложив руки за спину.
ХЛЕБ
Каждый день, когда мама уходила на работу в свой научный институт, Лёнька ждал открытия ларька, в котором продавали хлеб по карточкам. Ждал и думал о еде. Теперь он всегда о ней думал. Вспоминал, как до войны они всей семьей обедали в пятой столовой. Отец потирал руки и говорил: «А мужикам – солянку». Солянка – это такой суп. В нем плавали кусочки мяса, кусочки колбасы, кусочки сосисок и еще много всякого. Но Лёнька хлебал только жижу. И сегодня, вспоминая эту солянку, Лёнька думал, какой же он был дурак: столько еды пропадало зря! А вот папа накладывал в ложку горчицу, размешивал ее в солянке и весело говорил Лёньке: «Ну, приступим к процедуре питания». И съедал все. Он показывал Лёньке пустую тарелку и говорил: «В столовой надо съедать все, а то повар обидится».
Но Лёнька всегда хлебал только жижу, о чем теперь жутко жалел. Потом он шел в ларек, получал свои 125 граммов и дома разрезал этот небольшой кусочек хлеба сначала вдоль, а потом несколько раз поперек. Получалось, как казалось Лёньке, много маленьких кусочков.
Уложенные на блюдце, они привораживали Лёньку, но он не ел все сразу.
Сначала нужно было набрать во дворе в кастрюльку снега. Потом зажечь керосинку. Поставить на нее кастрюльку и ждать, когда вода закипит.
Кипяток наливался в чашку с нарисованным цветком, и только после этого Лёнька приступал к неспешной еде.
Однажды, съев последний кусочек, он вдруг вспомнил