Петербургские тени. Александр Ласкин
Читать онлайн книгу.
Андреевна нас как-то меньше интересует». Тот продолжает – и опять про Софью Андреевну. Они опять: расскажите про Толстого. И тогда он говорит: «Да что Толстой… Мусорный был старик». Анна Андреевна очень любила эту историю. Часто повторяла: «мусорный старик».
Таких сюжетов было множество… В самые тяжкие годы папу не покидала веселость. И его друзья это подтверждают. Сколько разных историй я слышала от Бялого! Где ни встречу Григория Абрамовича – на улице, на концерте – он непременно что-то такое расскажет. Как-то встретившись с ним в туалете, папа сказал: «Единственное место в Пушкинском доме, где можно дышать». И еще – сидят они на политзанятиях. Как полагается, спят. Тут лектор говорит: «При коммунизме не будет национального вопроса». Борис Викторович очнулся и громко сказал: «Как? И всех будут брать в аспирантуру?» Особенно строг папа был к своим коллегам по пушкинизму. Дачу Мейлаха в Комарово называл «Спас на цитатах». Имея в виду неисправимый марксизм Бориса Соломоновича…
АЛ: Очень хорошо помню эту дачу. Таких красных тонов. Еще ее называли Мейлахов курган и Цитатель. «Т» вместо «Д».
ЗТ: Шутил Борис Викторович и на куда более возвышенные темы. Даже Анне Андреевне доставалось. Как известно, на всех своих многочисленных тетрадях Ахматова написала: «В Пушкинский дом». Папа комментировал это так: «Вот где завершится роман Анны Андреевны с Пушкиным»…
Его шутки всегда были к месту. А иногда их действие было спасительным. Как-то приходим в филармонию, а буквально перед нами сидит мой муж со своей дамой. Я растерялась. Папа наклонился ко мне и сказал: «Мне это доставляет куда больше удовольствия, чем Грегуар за нашим столом». И мне сразу стало весело.
Всегда он что-то эдакое цитировал. Очень любил Козьму Пруткова, чье первое издание подготовил… Потом прибавился «Мастер». В сороковые годы Булгаков уже вовсю присутствовал в нашем обиходе. «Аннушка уже пролила масло», – это была у нас крылатая фраза. Если что-то казалось неотвратимым, то «Аннушка» сразу припоминалась.
Папа очень любил анекдоты. И высоко ценил людей, которые, как он считал, способны анекдоты придумывать. Поэтому, когда прошел слух, что Радек арестован, он сказал: «Если анекдоты прекратятся, значит, это правда». Вот его любимый анекдот. Человек выходит из дома. Похороны. Присмотрелся и видит, что его приятель сидит в гробу. «В чем дело?» – «Меня хоронят» – «Так ты же живой» – «А кого это интересует?»
АЛ: А что Борис Викторович испытывал, возвращаясь с разного рода проработок? Ведь будучи членом коллектива, он не мог не присутствовать?
ЗТ: Еще раздеваясь в коридоре, громко обращался к нам: «Запомните, ребята, наш порог не переступал ни один мерзавец». Если это слышишь тысячу один раз, в конце концов начинаешь усваивать… Возвращаясь с какой-нибудь панихиды, на которой люди, отравившие жизнь покойному, слагали ему оды, он говорил: «Только меня, пожалуйста, без месткома».
АЛ: Ну а были какие-то вынужденные визиты?