Семь смертных грехов, или Психология порока для верующих и неверующих. Юрий Викторович Щербатых
Читать онлайн книгу.
власти. Он тешился своими громкими титулами. Малейшее случайное несоблюдение правильности титулов считалось важным уголовным преступлением. Царь, как правило, являлся народу торжественно. Например, едет он в широких санях: двое бояр стоят с обеих сторон в этих санях, двое на запятках и сопровождает его отряд стрельцов. Перед царем метут по улице путь и разгоняют народ. Москвичи, встречаясь с едущим царем, должны падать ниц. Всадники должны слезать с коней и тоже должны падать ниц. Москвичи считали благоразумным лучше не встречаться с едущим царем».
Таким образом, стрежнем гордыни является ощущение своего превосходства по отношению к другим людям. С точки зрения христианских богословов, гордыня отличается от простой гордости тем, что обуянный гордыней грешник гордится своими качествами перед Богом, забывая, что получил их от него. При крайнем проявлении гордыни грешник, даже осознавая другие свои грехи, может судить себя сам, подобно Иуде Искариоту, и совершать грех самоубийства. Согласно ряду работ христианских теологов, именно гордыня окончательно определила место Иуды в аду, поскольку даже после своего предательства он мог бы покаяться перед Господом, но не сделал этого.
Еще одним основанием отнести гордыню к самому тяжкому из семи смертных грехов – это то, что именно этот грех привел к падению Люцифера, ставшего Сатаной. По этому поводу Епископ Александр (Милеант) писал в своих трудах: «О пагубности этой ужасной болезни свидетельствует сам родоначальник и “отец” ее – дьявол, который из светлого Денницы превратился в свирепого дракона (Быт. 3; 1; Апок. 12; 3–9). Сколько раз в истории человечества, он, в своей безумной борьбе с Богом, терпел поражения; сколько раз воплотившийся Сын Божий обнаруживал его бессилие (Мат. 12; 29, Мат. 8; 31). Даже в аду – его подземном царстве Сын Божий, сойдя туда, поразил гордого Сатану, связав его и отняв у него всякую власть над людьми (Апок. 20; 2–3). Ведь, как некогда мудрейший среди ангелов, он должен понять, что Бог всемогущ, а он – ничтожен; что своими злодеяниями он все глубже увлекает себя на дно геенны огненной. С другой стороны, видя милосердие Божие к даже самым великим грешникам, он еще может покаяться и примириться со своим Создателем. Но нет! – злобствует демон: “Унизить себя и признать себя побежденным – никогда! Пусть погибну я на веки вечные, но не уступлю! И хоть совсем мало мне осталось времени, а все же успею еще кое-кого погубить вместе с собой…” Такова “логика” этого гордеца среди гордецов: по всем меркам – небесным или земным – она безумна!» Другой специалист в области христианской этики, священник Александр Ельчанинов, цитируя «Слово на язычников» cв. Афанасия Великого, писал: «Там есть такое место: “Люди впали в самовожделение, предпочтя собственное созерцание божественному”. В этом кратком определении вскрыта самая сущность гордости: человек, для которого доселе центром и предметом вожделения был Бог, отвернулся от Него, впал в “самовожделение”, восхотел и возлюбил себя больше Бога, предпочел божественному созерцанию – созерцание самого себя. В нашей жизни это обращение к “самосозерцанию”