Береговая стража. Дарья Плещеева
Читать онлайн книгу.
русскую или французскую? – спросила она.
– Какая у нас русская?
– «Душеньку» в прошлый раз приказывали читать, сочинение Богдановича.
– Нет, сон нагонит. Нет ли чего новенького? Сказывали, ты днем сидела, в тетрадку что-то списывала.
– Новую стихотворную сказку господина Княжнина, сударыня, про попугая. Принесли на два часа.
– И что, долгая?
– Долгая, сударыня, и пресмешная. Войдет в большую моду.
– Неси тетрадку. Хоть повеселиться…
Девка, которая еще не убралась, помогла хозяйке лечь, подмостила ей под локоток и под шейку подушки, укрыла одеялом, и тогда только, поклонившись в пояс, ушла.
Чтица села на стул у постели и поднесла тетрадь близко к лицу.
– Не дура ль ты, мамзель? Ведь ослепнешь когда-нибудь. Возьми другую свечку.
Сказка была не совсем для дамского чтения – о том, как попугай, воспитанный богомольной старушкой, нахватался неудобь сказуемых словечек, и что из этого получилось. Но дама, лежавшая в постели, одобрительно кивала. Смеяться она не желала, а чтица уж привыкла к такой причуде.
Читала она внятно, выразительно, меняя голос всякий раз, когда говорила за старушку, ее дочку, ее сынка-повесу и самого главного героя – речистого Жако. Тут в дверь спальни поскреблись, и девка в щелку доложила, что прибыл барин.
– Ступай, мамзель, пройди через гардеробную, – приказала дама. – Завтра поедешь со мной по лавкам.
Это была награда – закупая себе лент, кружев, пряжек, пуговиц и чулок, дама обычно делала подарки той, которая была звана с собой. А прислуга в доме жила достойная: кроме чтицы учительница музыки и пения, француженка-куаферша, компаньонка Марья Дормидонтовна, знавшая чуть не сотню пасьянсов, компаньонка фрау Киссель, умевшая раскладывать карты на все случаи жизни, от пропажи до бракосочетаний. И все эти женщины имели горничных – хотя бы одну на двоих, и все должны были одеваться по моде, чтобы не позорить хозяйку. Что касается фрау Киссель, то от нее особого блеска не требовалось – фрау под шестьдесят, но чтице приходилось модничать не на шутку, а она была пухленькая и всякий раз, утягиваясь, маялась.
Сделав глубокий реверанс, чтица ушла, а ее хозяйка легла пособлазнительнее – выложила на подушку большую полуобнаженную грудь. Она прислушивалась, услышала шаги, немного подалась вперед – как если бы проснулась и затеяла вставать.
Дверь отворилась, вошел мужчина, стягивая на ходу фрак.
– Ну, наконец-то, душа моя, – сказала она. – Я заждалась, еще немного – и уснула бы. Ступай сюда…
– Погоди, Лизанька. У нас…
– Не могу. Ступай ко мне! Я весь вечер думала о тебе, беспокоилась, что обидела, и уж не знала, как вымолить прощение!
– Ты дурочка, – ответил мужчина. – Как я могу на тебя обижаться? Так вот…
– А что ты удивляешься? Когда кто кого любит, то всегда беспокоится, как бы не обидеть. Я за тебя по любви шла! И знаешь ли – я слыхала, что у всех, когда десять лет вместе проживут, любви не остается вовсе, муж на своей