Семён не взял Таню с собой к доктору. Он сказал ей, что хочет только выбрать время очередного приёма. Поэтому Тане пришлось скучать одной в машине у ворот клиники доктора Хазенфуса. Наконец, ей это наскучило, и она решила попить кофе в расположенной совсем рядом кофейне. Таня отправила СМСку Семёну, где она будет его ждать, чтобы он её не искал, и уселась за свободный столик на открытой веранде. Не успела Таня сделать первый глоток ароматного кофе, как за спиной послышался радостный женский возглас:

      – Танечка! Это Вы! Я Вас сразу узнала!

      Таня повернулась. Перед ней стояла Кира – «любимая» пациентка доктора Хазенфуса.

      – Как Вы чудесно выглядите! Вот что значат чудодейственные погружения в прошлые жизни!

      Кира без приглашения плюхнулась на стул рядом с Таней.

      – Вы кушайте, кушайте, – залепетала Кира, посмотрев на Танино пирожное. – Я Вас не отвлекаю.

      Таня снова поднесла кофе к губам.

      – Вы даже, Танечка, не представляете, в какие увлекательные путешествия ведут погружения с Савелием Авигдоровичем! Последние годы, я Вам скажу по секрету, меня преследовала одна навязчивая идея, что в моём мозгу живут черви.

      Таня поставила на стол кофе, так и не сделав глоток, и с сомнением посмотрела на Киру:

      – А они там не живут?

      – Нет! Что Вы! – засмеялась Кира. – Это моя фобия была вызвана эпизодом из одной моей прошлой жизни.

      – А! Ну, и славно, – Таня снова взяла чашку с кофе и потянулась за ароматным песочным пирожным, которое просто просилось, чтобы его откусили.

      – Я тогда была русским офицером, – продолжала скороговоркой говорить Кира, – пережила химическую атаку немцев. Газы, хлор, знаете ли. Солдаты корчатся в предсмертной агонии, выблёвывая свои лёгкие. Тряпки, которыми обмотаны их лица, пропитаны кровью и рвотными массами. Слезящиеся глаза на смертельно бледных лицах, обезображенных печатью ужаса и боли. Мои глаза тоже залиты кровью, красные волдыри покрывают мои руки