Зачем коту копыта?. Татьяна Луганцева
Читать онлайн книгу.
Марка, но моя мама оказалась мудрее. Не знаю, почему из всех своих десяти жен он, в состоянии полной нищеты и полного душевного хаоса, пришел именно в наш дом. В мой дом. Наверное, моя мама была самой доброй и самой всепрощающей из его женщин. Я дал ему апартаменты, полное содержание и даже побаловал тем, о чем Марк мечтал многие годы, – приобрел здание, где он организовал первый русский частный театр в Венгрии.
– Человечный поступок, – пискнула Груня.
– Явно не доходное дело? – спросила Таня, имея в виду театр.
– Антидоходное, – согласился Вилли. – Но Марк был рад, словно ребенок, и так возился со своим детищем, что я не возражал. Иногда туда приезжали не очень известные труппы из провинциальных театров Венгрии, Европы и стран СНГ. Зал часто был полупустым. Но Марк старался если и не получить прибыль, то хотя бы окупить затраты на содержание здания, поэтому сдавал театр в аренду на праздники, юбилеи, свадьбы. Собралась группа самородков-энтузиастов из пяти человек, которые организовали там что-то типа театральной студии. К вашему приезду Марк организовал рекламу, и на четыре заявленных спектакля билеты проданы. Но зал там небольшой.
– А вы русский? – спросил Эдуард. – Очень хорошо говорите по-русски.
– Моя мама была русской. Отца я не знал, мне известно только, что он был поляком.
– Да… – громогласно и вслух задумался Эдуард Эрикович. – Я все годы совершенно ничего не знал о судьбе Марка, хотя порой вспоминал его. Почему-то не верилось, что дела у него плохи, казалось, что если остался на Западе, выбрав себе такую судьбу, то теперь как сыр в масле катается. А когда вдруг ко мне приехал, все время говорил, что деньги его, что приглашает к себе. А выходит, ничего своего у него и не было. Правда, выглядел Марк не ахти, что уж говорить. Я еще подумал: вот, погулял человек, попил…
– Марк Анатольевич тяжело болел. У него обнаружили рак, и все было предрешено. В Россию он отправился, желая проститься с родиной. Врачи прогнозировали, что жить ему осталось месяца два-три, но ошиблись. Жалко, что вы его не застали, не попрощались.
– Вот почему он так старо выглядел, – понял Эдуард. – Хотя бы сказал чего…
– Он не распространялся о своих проблемах и о своем самочувствии, в целом был очень позитивным человеком. Моя мама за это его и любила. Наверное, понимала его и принимала таким, каким он и был, – пожал плечами Вилли.
– Извините… – опять пискнула Груша.
– Да? – покосился на нее Вилли.
– А каких бабушки и дедушки я должна нарисовать портреты? Марк просил об этом нашего режиссера. Сколько же им лет?
– Я не очень хорошо понимаю, о чем речь. – Вилли снова пронзил Аграфену острым взглядом. – Говорите, бабушка и дедушка? Когда Марк жил с моей матерью, он перетащил к нам своих тетку и дядю из Советского Союза, которых назвал единственными своими родственниками. Люди они уже были не молодые, к жизни за границей не приспособленные, языков не знали. Моя мама прониклась к ним симпатией, взяла их под свою опеку. Марк бросил нас через пять лет и уехал