Конь в пальто. Сергей Донской
Читать онлайн книгу.
преступный сговор, за который сроки набавляют чуть ли не вдвое. Вывод: самое лучшее – обоим держать слово и язык за зубами. Поделили и разбежались. Ну? По рукам? Или выпьем водочки на посошок и попрощаемся навсегда?
– Когда я увижу тебя снова? – вопросом на вопрос откликнулся Борюсик, заметно осунувшийся за минувший час.
– Если завтра утром дверь окажется гостеприимно открытой, то дня через три, когда шум поуляжется. Думаю, ты к этому времени со своей задачей справишься.
Борюсик кивнул:
– Ладно, я согласен. Но учти, если что не так – я неожиданно вспомню, что напросился ко мне в гости любопытный мужчина запоминающейся внешности. И сообщу о своих подозрениях следствию. Никакого преступного сговора не было. Потом не обессудь.
– А ты еще тот жук! – восхитился Жека.
На что Борюсик с достоинством наклонил голову. Хотя, возможно, он просто спрятал от собеседника глаза, прежде чем сказать:
– Тебе пора, Женя. Но удачи я тебе желать не стану.
На том и расстались.
6
Приговоренную к смерти Ирину Дмитриевну не охватила беспричинная тоска, ее грудь не сдавил тяжкий обруч предчувствия беды, внутренний голос не заверещал в панике: «Караул! Убивают!» Более того, женщина, входившая в чужие планы только мертвой, выглядела накануне трагических событий как раз очень оживленной и энергичной.
Бросив телефонную трубку, она тут же постаралась забыть о муже, оставшемся на другом конце провода. И уж совсем забылась она, когда в кабинете возникли сыны гор, мягко, почти бесшумно ступая по полу подошвами своих кожаных мокасин. Все трое носили черные немнущиеся штаны из переливающейся ткани, замшевые тулупчики и золотые коронки на зубах. Натуральные же зубы, если и не были белоснежными, то казались таковыми, проглядывая сквозь заросли проросшей щетины.
Ласкательно-уменьшительное «Ирочка» они по-прежнему произносили как «дырочка» – через букву «ы», и это приятно будоражило. Гомоня, гости обступили стол, на который был выложен пакет с деньгами. Содержимое было молниеносно распотрошено в шесть рук и превращено в три пропорциональные денежные кучи. От сладостной истомы и мелькания пересчитываемых купюр у Ирины Дмитриевны голова пошла кругом. Несколько горячих мужчин и много-много денег! И то был не сон!
Когда наличность опять перекочевала в пакет, головокружение у нее прекратилось так резко, словно кто-то остановил веселую карусель, жульническим образом прервав аттракцион на середине. Сыны гор, неся возбужденную тарабарщину на своем наречии, направлялись к двери, явно рассчитывая отделаться от Ирины Дмитриевны цветистыми заверениями в вечной любви и дружбе.
– Эй! – возмутилась она. – С вас причитается!
– Что ты гаварышь, женьчина? Твой ынтерес был в цену заложен, зачем абижаишь?
– А банкет? – обиженно напомнила она.
Троица нетерпеливо загарцевала у выхода:
– В другой раз, слушай, да? Оч-чинь спешим. Ызвини, Ырочка.
– Другого раза не будет! – отчеканила